Норман. Шаг во тьму. Владимир Белобородов

о семье Лоренсов делал. Ну а мы сделали запрос на вас, банк и сообщил, где живете.

      Отец с дедом переглянулись.

      – И что, так просто узнать?

      – Ну да.

      – А как вы так быстро передаете сообщения? – спросил я Кальда, чтобы развеять наступившую тишину.

      Старшие ухмыльнулись, видимо, знали ответ.

      – Камень помогает, – ответил Кальд.

      – Это как?

      – Говоришь камню, а он говорит другому, а тот третьему, так и доходит до гнома в другом месте. – Кальд с хитринкой посмотрел на меня. – Это одна из тайн родов, Норман, раскрыть ее – подобно смерти, тогда не скроешься, все равно найдут.

      Разговор плавно перетек в другое русло. Гномы поведали о своем путешествии после того, как мы расстались. Мы – о своем. Кальд, узнав, что светлые сожгли Солда, преподнес Аллойе, как его дочери, серебряный медальон.

      – Разумные должны чтить подвиги предков.

      К вечеру гномы набрались знатно. Храм, хоть и не гном, вообще еле стоял, но при этом не расставался с гномьим подарком. Дар представлял из себя необычный меч. Лезвие двуручного меча к концу слегка расширялось, превращая клинок, центр тяжести которого был смещен, в подобие сплошного топора. По размерам меч казался великоватым даже для орка, он достигал ему почти до груди. Но характеристики были великолепными! Храм смог ударом с замаха разрубить нашу трубку от экспериментального аппарата, при этом на мече не осталось даже царапины.

      – Харра, да теперь ко мне на восемь локтей не подойти!

      Кейн тоже опробовал меч – одобрил:

      – На арене с таким можно до семидесяти кругов дожить.

      Я тоже попробовал, но даже замах делать не стал, меч оказался тяжеловат для меня, да и, судя по махам Кейна, для него тоже.

      Я хоть и не был пьян, но легкое веселье в голове присутствовало. Вечером дед влил в меня какое-то зелье и качнул силы, хмель выветрился мер за десять.

      – А теперь послушай, решать тебе, – сказал Савлентий, когда мы оказались вдвоем в комнате, – гномы не просто так приехали, им нужна память предков…

      После рассказа деда я некоторое время помолчал. Память предков – собственно, спонтанные воспоминания о жившем среди чудовищных машин и огромных домов человеке, не была таким уж секретом, но сам факт использования меня…

      – И когда ты хотел мне об этом сказать? – спросил я по окончании рассказа.

      – Да вообще не собирался говорить, что бы это изменило, тебе сейчас о своем развитии нужно думать.

      – А я думал, они из-за легенды…

      – Это что-то меняет?

      – Да нет.

      – Теперь вот что. Гномы свято берегут тайну настойки, я всех уже предупредил, чтобы не говорили им ничего. Узнают, могут и серьезные меры принять, чтобы тайна не расползлась дальше.

      – И что они сделают? Аппарат украдут?

      – Ну могут и убить.

      – Да не-эт, не верю.

      – Представляешь, какие деньги гномы зарабатывают на этом? Они до настойки в своих горах так себе жили. Ну да, великие кузнецы, но сколько разумных могут купить их оружие? Ну