Креститель. Александр Прозоров

боярин Олег, третий раз всего с усадьбы родной отъезжаю. До того два раза с матушкой и отцом в Полоцк ездили – для хозяйства купить кое-чего, да товар свой продать.

      – Извини, красавица, – покачал головой Олег, – я не боярин. Тут ты обозналась.

      – Как же не боярин, – не поверила девушка, – коли про тебя все дни старики шептались? Дескать, тот самый, тот самый…

      – Может, я и тот, который самый, – усмехнулся Середин, – да только всё равно не боярин. Земли, удела своего у меня нет, в верности никому не клялся, на службе не состою. Так, брожу по свету. Где просят – помогаю. Где не просят – баклуши бью.

      – Не может быть, чтобы не наградил тебя никто за службу! – возмутилась Пребрана. – Что же тебе тогда князья молвят, почему награды не дают?

      – А ничего не молвят, – рассмеялся Олег. – Потому как с князьями я дела обычно не имею. Я больше с упырями да баечниками сталкиваюсь. Да с мужиками, которым они досаждают. А мужики, сама понимаешь, наделы не раздают.

      – Не договариваешь ты, ведун, ох не договариваешь… – глянула на него искоса Пробрана. – Боярин Радул за столом скалывал, княжича ты спас. Как же тебя князь Изборский не наградил?

      – А боярин сказывал, что с княжичем я в город возвращаться не стал, только до ворот довел?

      – Почему же?

      Олег промолчал. Рассказывать о том, что стыдно ему было из-за товарищей своих, коих он назад никого не привел, – тревожить еще не зажившую рану. Придумывать пустую отговорку тоже не хотелось.

      Между тем обоз выехал на тракт, повернул направо – дальше, на юг. Из-под многочисленных колес и копыт назад полетела пыль, и Олег слегка приотстал. Боярская дочка тоже придержала коней:

      – Ведун, а расскажи, каков из себя Киев-град? А то я ведь, окромя Полоцка, и не видела ничего.

      – Рад бы, да что я расскажу, – развел руками Середин. – Не бывал я еще в Киеве. Вот как раз и решил с боярином прокатиться, на стольный город посмотреть. Эй, Радул! Можно тебя оторвать на пару слов?

      Богатырь, ехавший во главе обоза, отвернул в сторону, пропустил телеги мимо себя и присоединился к замыкающим. На дороге сразу стало тесно.

      – Вот, боярыня интересуется, каков он из себя – Киев? Больше Полоцка, али как?

      – Да Полоцк рядом с Киевом, что будка собачья пред усадьбой вашей! – От возмущенного восклицания мгновенно заложило в ушах. – Весь Полоцк в стенах одного токмо детинца княжеского уместится! В нем без слободы ремесленной, пристроек торговых да малых пригородов версты по две в каждую сторону! Стены высоты такой, что лестницы подобной не связать, под тяжестью своей ломаться станет. Сажен двадцать, не менее. Башни по полусотне стрелков вмешают на каждой площадке. А людей в нем живет – не считано. Коли по земле русской всех рассеять, то земли на всех не хватит, от соседей нарезать придется.

      – А коли так, – с неожиданной дерзостью возразила девица, – то почто на службе у него в дружине одни варяги?.

      – Это я, что ли, варяг? – расхохотался Радул. – Кто же тебе