Ведьма. Симона Вилар

сказала древлянка. – Сможешь идти? Обопрись на меня.

      – А куда пойдем?

      – К другу. Вернее, к подруге моей. Там с нами уже ничего страшного приключиться не сможет.

      Глава 5

      Предутренняя осенняя хмарь расходилась серым полумраком. Светлело словно с трудом. И все же постепенно очертания стали четче, бледные заводи Нечистого Болота встречались реже, а впереди замаячил высокими бурыми кронами лес.

      – Ну, и где мы? – спросил Свенельд, оторвавшись от фляги с водой, которой поила его девушка.

      – Не все ли тебе равно? Говорила же, к подруге моей идем. Там и схоронимся на несколько дней, раны подлечим.

      В ее голосе чувствовалось усталое раздражение. Свенельд смолчал. К чему расспросы? Ему самому не сладко, что же говорить о юной древлянке. Последние версты она почти тащила его на себе, он ослабел от потери крови, хотя Малфутка и перевязала его, как могла, куском ткани от своей рубахи.

      – Скоро придем, – сказала проводница, вновь увлекая посадника в чащу подступившего леса.

      Свенельд, поднимая голову, устало поглядывал по сторонам. Деревья тут росли огромные, сросшиеся стволами, нависая корявыми голыми ветвями над тропой. Сама же тропа оказалась хорошо проторенной, и это при том, что нигде вокруг не было заметно следов обитания людей.

      И вдруг он увидел перед собой добротную избу. Свенельд даже опешил от неожиданности.

      – Что это, клянусь самим Громовержцем!

      – Считай, пришли, – улыбнулась в ответ Малфутка. – Здесь мы в безопасности.

      Лес расступился, открыв взору путников большую расчищенную поляну, окруженную кривыми деревьями. Вдоль кромки леса, откуда они вышли, протекал ручей, через который был переброшен мосток со странными перилами: на каждый их высокий шест был надет человеческий череп. Но еще необычнее выглядела сама изба. Она стояла у края уходящего в лес возвышения – огромная, сложенная из мощных бревен, с крытой дерном и поросшей мхами крышей, украшенной резным коньком. Сама же изба была на мощных сваях, поразительно напомнивших варягу гигантские куриные ноги. Они были в коре и наростах, но уж больно похожи… Свенельд не мог оторвать от них глаз, даже мотнул головой, прогоняя наваждение. Но это и впрямь были куриные лапы… Или, в крайнем случае, огромные корни деревьев в виде лап – варягу больше хотелось верить именно в это.

      Однако его проводница вскоре рассеяла все сомнения. Оставив на миг своего раненого подопечного, девушка шагнула вперед и громко произнесла:

      – Избушка, избушка, повернись ко мне передом, к лесу задом.

      Свенельд потрясенно наблюдал, как огромная изба, скрипя и накрениваясь, начала поворачиваться, послушная приказанию Малфутки, как шевелятся ее огромные куриные ноги, вороша мох и опавшую листву на земле, как все строение неуклюже разворачивается и при движении с ее кровли с карканьем вспархивают вороны и галки.

      – Я не сплю? – спросил варяг улыбающуюся Малфутку.