Дверь в Зарабию (Озеро затерянных миров). Галина Полынская

легким, воздушным и тает во рту.

      – Здорово, а попробовать дадите?

      – А как же, – улыбнулся Гамаш. – Но сейчас нам надо работать, чтобы успеть поставить утреннюю порцию.

      – Так у вас же еще вся ночь впереди.

      – Ночь слишком коротка. Вы погуляйте пока, если хотите, только далеко не уходите.

      – Хорошо, а вы за нашим котом присматривайте, чтобы тоже далеко не ушел.

      Гамаш и Дим вернулись в белый дом, а Мира с Ромом отправились исследовать окрестности.

      – Интересно, – девочка заглянула на трибуну с лоханями, – они никак это дело не прикрыли, а вдруг какие-нибудь мошки-блошки нападают? Они же любят сладкое.

      – Для них пан смертельно ядовит, поэтому не нападают.

      – М-да, как тут все непросто. Слушай, давай не будем нигде ходить, я и без того устала. Давай посидим на свободной трибуне.

      – Возражений не имею.

      Мира присела на нижнюю и подставила лицо солнечным лучам. Вскоре в воздухе начал разливаться чудесный тонкий аромат.

      – Как вкусно пахнет, – полной грудью вдохнула Мира, – что это?

      – Пан поджаривается на солнышке, – улыбнулся Ром, – иди, посмотри.

      Мира встала с трибуны и подошла к лохани. «Молоко» загустело, стало походить на крепкую пену и поднялось вровень с бортиками. Прямо на глазах пан приобретал едва заметный светло-желтый оттенок.

      – Ну не чудеса ли? – покачала головой Мира.

      – Здесь – обычное дело, – пожал дымными плечами Ром. – Кстати, сейчас вечер наступит.

      – Вечер? – забеспокоилась Мира. – Как же так? Я думала сегодня успеем к родне попасть.

      – Нет, уже завтра.

      – А где мы будем ночевать?!

      – Не беспокойся, ночь пролетит очень быстро.

      Глава шестая: Ночь, утро, день

      – Смотри, Ром, солнце падает!

      – Нет, оно заходит.

      – Так быстро?

      – Ага.

      Из белого дома выскочили Гамаш и Дим, они подхватили лохань и унесли ее в дом. Мгновенно опустились сумерки, словно некто задернул плотный серо-голубой тюль.

      – В дом пойдете или воздухом подышите? – выглянул из-за двери Гамаш.

      – Воздухом подышим, – ответил Ром, – Мира никогда не видела зарабийских ночей.

      – А, тогда ладно.

      И Гамаш скрылся в доме. Спустя минуту, в окнах зажегся свет, и стало видно, как отец с сыном сидят за столом, занимаясь своей кропотливой работой.

      – А что такого в зарабийских ночах?

      – Сейчас увидишь.

      Дверь домика снова приоткрылась, и показался зевающий Аксельбант. Заметив свою хозяйку, он заторопился к ней, волоча за собой поводок шлейки. Раздался странный глубинный гул.

      – Что это? – заволновалась Мира, присаживаясь на трибуну и беря на руки кота. – Землетрясение?

      – Это наступает ночь.

      Ром примостился рядом с девочкой и показал на небо. Оно потемнело, расползлись серо-багровые полосы и понеслись черные облака, да так быстро, что у Миры закружилась