Сёгун. Джеймс Клавелл

что якоря держат и море неопасно, распорядился:

      – Спусти ялик. И возьми хорошего гребца.

      Перемежая слова жестами, Блэкторн добился, чтобы его поняли.

      Ялик был спущен и подготовлен мгновенно.

      Блэкторн подошел к планширу и собирался спуститься с борта в шлюпку, но хриплый голос остановил его. Он оглянулся. Позади стоял Хиромацу, а сбоку от него – Ябу. Старик сильно расшиб шею и плечи, но все равно не выпустил из рук свой длинный меч. У Ябу лицо было в синяках, кимоно в бурых пятнах – из носа текла кровь, и он пытался остановить ее небольшим куском ткани. Оба оставались бесстрастными, словно бы нечувствительными к боли и холоду.

      Блэкторн вежливо поклонился:

      – Хай, Тода-сама?

      Снова раздалась хриплая речь, старик указал на ялик мечом и покачал головой.

      – Там Родригу-сан! – ответил Блэкторн, махнув рукой в сторону южного берега. – Я поеду искать!

      – Иэ! – Хиромацу опять покачал головой и долго говорил, очевидно не давая своего позволения из-за опасности.

      – Сейчас я капитан этого сучьего корабля, и если хочу сойти на берег, то так и сделаю. – Блэкторн продолжал говорить очень вежливо, но твердо, и было очевидно, что он подразумевает. – Я знаю, что ялик долго не продержится на такой волне! Хай! Но я собираюсь попасть на берег – вон туда. Тода Хиромацу, вы видите это место? К той маленькой скале. Потом я намерен обойти вокруг полуострова. Я не тороплюсь умереть, и мне некуда бежать. Я хочу найти тело Родригу-сана. – Он занес ногу над бортом. Меч немного выдвинулся из ножен. Блэкторн тут же замер. Но глаз не опустил, и ни единый мускул не дрогнул на его лице.

      Хиромацу стоял перед дилеммой. Он мог понять желание пирата найти тело Родригеса, но плыть было опасно – опасно было даже идти пешком, а господин Торанага велел привезти чужеземца в целости и сохранности, что он, Тода, и собирался сделать. Но было столь же ясно, что чужеземец не отступит от своего намерения.

      Старик наблюдал за варваром во время шторма, когда тот стоял посреди кренящейся палубы, подобный грозному морскому ками, бесстрашный, и мрачно думал: «Лучше мериться силами с этим чужеземцем и прочими подобными ему на земле, где можно иметь с ними дело на равных. На море они не в нашей власти».

      Он видел, что пират теряет терпение. «Как они неучтивы, – сказал себе Хиромацу. – При всем том мне следует благодарить его. Все говорят, он один привел судно в эту бухту, что Родригу-сан растерялся и повел нас от земли, что мы бы наверняка утонули. Случись такое, я бы провинился перед моим господином. О Будда, защити меня от этого!»

      Все его суставы болели, геморроидальные шишки воспалились. Он был измучен необходимостью стоически держаться перед своими людьми, Ябу, командой, даже перед этим чужеземцем. «О Будда, я так устал. Я хочу лечь в ванну и отмокать, отмокать, хотя бы на день избавиться от боли. Только на один день. Довольно! Что за глупые, женские мысли? Ты все время испытываешь боль. Вот уже почти шестьдесят лет. Что такое боль для мужчины? Привилегия! Скрывающий боль доказывает