Научиться быть ведьмой. Ольга Обская

лепет сделал свое дело, заставив Петра Ивановича немного успокоиться и взять себя в руки.

      – Вероника, присядь, – не открывая глаз, произнес профессор. – Глупо было отпираться. В моем кабинете стоят камеры видеонаблюдения.

      Хорошо, что Ника уже успела пристроиться на стул, когда услышала про камеры – от такого неожиданного факта у нее бы подкосились ноги и будь она в вертикальном положении в этот момент, то неминуемо грохнулась бы на пол. Выходит, профессор был в курсе всех мельчайших подробностей ее похождений в его кабинете. Черт! Значит, он знает не только про ручку. Тогда дела Вероники совсем плохи, ведь она умудрилась нарушить еще одно очень важное правило. За это нарушение ее отчислят из Университета без малейшего сожаления единогласным решением Совета профессоров. И даже Аристарх Вениаминович, всеми уважаемый преподаватель квантовой физики, любимицей которого была Вероника, не заступится за нее. Такого дерзкого и бессмысленного проступка никто не поймет и никто не простит.

      Собственно, Нику погубило любопытство. Конечно, все студенты знали, что в кабине ректора есть сейф. Очень массивный, из сплава нескольких металлов, сделанный по самым передовым нанотехнологиям, с хитроумной сигнализацией и семью степенями защиты, в котором хранилось, по слухам, что-то очень важное. Каких только гипотез не строили студенты по поводу содержимого таинственного черного ящика! Кто-то считал, что там хранятся досье на всех студентов, кто-то был уверен, что там находится компромат на преподавателей, а некоторые считали, что утроба сейфа поглотила засекреченную диссертацию профессора. Как было Веронике устоять перед соблазном изучить содержимое покрытого легендами и хитроумным напылением ящика, когда она невольно узнала коды доступа ко всему, что запиралось в кабинете ректора. Открывая сейф, Ника надеялась, что никто и никогда не узнает о том, что ей не удалось сдержать своего любопытства, но из-за того, что она не догадалась про камеры видеонаблюдения, про этот ее грех теперь станет известно всем, и ее отчислят из Университета с позором.

      – Петр Иванович, но сейф же все равно был пуст. – Вероника считала, что этот факт вполне может служить оправданием – ничего же страшного не произошло, никакой тайны она не узнала.

      – Конечно, пуст! – со злорадством в голосе ответил профессор. – Его предназначение было выявлять таких вот недисциплинированных чрезмерно любопытных студентов, как ты. Чтобы знать, кого отчислять!

      – Так вот в чем заключалась страшная тайна сейфа?! – с досадой воскликнула Вероника. Как же глупо она попала в ловко расставленную профессором ловушку.

      Ника поникла – больше у нее не было аргументов в свою защиту. Ее зрачки расширились, заставив темно-синюю радужку сузиться в тоненькое колечко. В отличие от обычных людей, зрачки которых расширяются в темноте, у Вероники такую реакцию вызывал не только резкий перепад освещенности, но и резкий перепад настроения. Вернее, не перепад, а спад. Она очень явственно ощутила