Любимая женщина бандита. Наталья Владимировна Кушнерёва

сь, бросилась в прихожую, где уже третий раз подряд звонил телефон. Расположение комнаты было такое, что прихожая находилась за маленьким углом, в который я в темноте очень неудачно, со всего размаха, вписалась лбом. Нецензурно выругавшись, я сняла трубку и крикнула:

      – Алло! Два часа ночи!

      – Где твой муж? – услышала я мужской голос на том конце провода.

      – Бывший муж! Понятия не имею!

      – Ну, раз не имеешь понятия – внимательнее присматривай за своим ребенком, – за этим грубым ответом последовали короткие гудки. Я медленно положила трубку на место и привалилась к стене. Господи, когда же это кончится? Невозможно жить в этом постоянном страхе. О чем думал мой муж, когда сбежал и бросил нас на произвол судьбы?

      Я зашла в комнату к дочке и стала легонько теребить ее волосы.

      – Лерка, просыпайся! Пойдем к бабушке, – сказала я с улыбкой, чтоб не испугать ребенка. Как мне с ней повезло! Дочка никогда не задавала лишних вопросов. Вот и сейчас она поднялась, села на постели и с закрытыми глазами начала натягивать колготки. Через пятнадцать минут мы уже выходили из дома.

      Мои родители жили совсем недалеко от меня, буквально в десяти минутах ходьбы, в частном доме. Там я и собиралась оставить Лерку на несколько дней. Мама с отцом постоянно ругались, но все понимали, что это несерьезно и жить друг без друга они не могут. Вместе они уже сорок лет, и могу поклясться – все эти годы были счастливы. Мы подошли к дому, и я постучала в окно.

      – Кто там? – раздался встревоженный мамин голос.

      – Мам, это я, Оксана. Открой.

      – Господи, Ксюшенька, – плаксиво сказала мама, открывая дверь. Видимо, ей доставляло удовольствие называть меня Ксюшенькой, хотя, честно признаюсь, меня это очень раздражало. Но, чтобы не обидеть мать, приходилось терпеть. Мы зашли в гостиную, и я отнесла сонную Лерку в комнату, которая когда-то была моей. Заснула она быстро.

      – Ксюшенька, что же это делается! – начала плакать мама, как только я вернулась в гостиную. – Ведь три часа ночи, а ты таскаешься одна с ребенком по улице.

      – Мам, ну не начинай, – протянула я, потому что уже не знала, что придумывать в свое оправдание.

      – Кирилл не нашелся? – умоляюще спрашивала мама. Я вздохнула.

      – Нет, ма, не нашелся.

      – Да что же это! Те люди, которые приходили сюда с автоматами… Они его убили, да? А ты не хочешь мне говорить? Скажи, доченька. Ведь я хоть и старая, но не дура. Я же знаю, что Кирюша наш – бандит.

      – Мама! – грубо осадила я ее, но, когда посмотрела на мать, мне стало стыдно за свою грубость. Сбавив тон, я продолжила: – Мама, ну какой бандит! Поменьше ты фильмы смотри.

      – Да какие фильмы, Ксюшенька. Ведь люди говорят… – мама опять всхлипнула и заплакала.

      – Что, бабка опять завелась? – спросил меня отец, выходя из комнаты.

      – Мам, пап, я вас хотела попросить, оставьте Лерку у себя на несколько дней. Денег я вам оставлю.

      – А ты куда собралась, Оксанка? – волнуясь, спросил отец.

      – Пап, да никуда я не собралась. У меня сессия. Еще месяц, и я получу диплом. Да еще и работа. Не успеваю я все и сразу.

      – Да не нужны нам деньги. Пенсия хоть и маленькая, но куда нам, кроме как на внучку тратить? Молоко нам сваха дает. А все остальное с огорода, – я уже обрадовалась, что мама отвлеклась и перестала плакать, как она неожиданно выдала: «Ксюша, ты смотри, ни с кем не связывайся, – и опять начала, – ведь Кирилла нет, он тебе не поможет сейчас ничем. А от нас, стариков, какая польза-то? Дадут по голове и все».

      – Так, баб, прекращай, – вступился за меня отец. – Оксанка у нас молодец! И учится, и работает. Вот только мужичка б нормального. Ведь уже тридцать. Есть у меня один знакомый на примете. Васька! – с гордостью произнес отец, будто этот Васька был пределом мечтаний всех женщин на земле. Близко его я, слава Богу, не знала, но пару раз видела. На вид лет шестьдесят, с бородой, носит какой-то балахон, похожий на пыльный мешок из-под картошки, но это еще цветочки. Насколько мне известно, Васька пьет так, что деревенский магазин не успевает подвозить новую партию.

      – Пап, ты что! Он же пьет! – возмутилась я.

      – Ой, а кто сейчас не пьет! Уж лучше с пьяницей, чем с бандитом, – сказал отец и опустил глаза. Я опять вздохнула. – А Васька коз пасет.

      – Кого пасет? – ошеломленно переспросила я.

      – Иди ты, хрычь старый! – воскликнула мама. – Васька твой пропойца. Козу уволочешь, так он и не заметит!

      – Да что ты понимаешь! Васька хороший мужик, – не сдавался отец. – А пьет, потому что в жизни не повезло. Немой он!

      Я еще больше распахнула глаза.

      – Немой? – переспросила мама. – Так это нам подходит! – радостно сказала она и захохотала. Я залилась смехом вместе с ней. Так мы хохотали минут пять, после чего отец обиженно сказал: «Да ну вас! Я ей добра желаю, а она нос воротит», – и, развернувшись, ушел в свою комнату. Мама посмотрела на меня, готовая опять заплакать. Но я ее опередила и сказала, поднимаясь:

      – Мам,