Я, Рейван. Дарт Макменде

не стал бы сейчас договариваться, если бы планировал насилие!

      – «Договариваться»? – сдержанно удивился я. – Но с тобой никто и не договаривается. Ты перестал быть договороспособным субъектом, как только попал ко мне в рабство. Теперь ты всего лишь вещь. Носитель информации. По моему опыту, извлекать информацию проще, когда носитель способствует этому процессу.

      – Да откуда у тебя может быть такой опыт, мальчишка! – чуть ли не простонал Кадил, балансируя на грани отчаяния. С каждой репликой диалога он всё больше терял самообладание. Я был почти уверен, что влияю на собеседника не только интеллектуальной мощью, но и Силой… Вот только не понимал механизма этого воздействия.

      – Сколько, по-твоему, мне лет? – спросил я, скидывая капюшон и наклоняясь к пленнику.

      – Восемнадцать? Двадцать, двадцать пять?.. – предположил Кадил.

      Я откинулся на спинку и громко, старательно заржал. Не потому, что Кадил ошибся (он как раз угадал). Просто смеяться мне сейчас совсем не хотелось, и я решил, что искусственный ржач будет выглядеть достаточно отвратительно, как и положено веселиться беспощадному психопату, намеренному (и способному) вырезать верхушку Обмена. Репутацию чрезвычайно талантливого отморозка, заработанную резнёй в кантине, следовало поддерживать, в том числе подобными театральными эффектами.

      – Ты слышала, Астила? – спросил я, как следует отсмеявшись. – Этот идиот считает меня ребёнком. Кажется, я неплохо сохранился.

      Откровенно говоря, я не знал возраста настоящего Рейвана. Он успел стать дзингаем высокого ранга, побывать в Неизведанных регионах, открыть Звёздную Шестерню, собрать и возглавить армию… Даже с учётом способностей, даруемых Силой, ему никак не меньше сорока, верно?

      И Астила это знала.

      И Кадил, впившийся в дзингайку взглядом, понял, что ей тоже смешно, искренне смешно. И осознал, что ошибся даже в такой простой задаче, как оценка моего возраста. Картина мира рушилась у него на глазах. Всё известное сделалось неведомым, всё понятное – туманным и непостижимым.

      Гниль, фальшь, духовная слабость, которые я почувствовал в криминальном лорде при первой же встрече, пришли в движение, расширились и заняли место прежних властности, уверенности, надменности.

      Кадил сломался.

      Глава 5. Дуин

      24

      Сэтого момента Гнидд сотрудничал с нами почти без фокусов. Только иногда проскочит искорка надежды… и тут же погаснет.

      Как я узнал, что Кадил покорился по-настоящему? Просто чувствовал, Великая Сила всё охотнее даровала мне понимание других разумных. Как перк «Эмпатия»: нужные строчки в диалогах подсвечиваются синим или красным. Наверное, не очень корректное сравнение, ведь никаких готовых «строчек» никто мне не подсовывал. Я просто чувствовал, как следует строить разговор, чтобы попадать в нужные реакции любого собеседника.

      Впрочем, вряд ли совсем уж любого: сомневался я, что и Каламита получится вот так же уболтать. Или даже Совет дзингаев на Дуине, куда я подумывал