Пушкин. Кюхля. Юрий Тынянов

Блудов улыбнулся. Он тихо сказал, что есть и бифстексы. Тем же скучным, надтреснутым голосом Алексей Михайлович спросил Василья Львовича, не при нем ли была изобретена в Англии новая машина…

      – Да и не ты ли мне это рассказывал? – сказал он вдруг, глядя строго и с нетерпением на Василья Львовича и припоминая: – Точно, ты! А теперь ты англичан ругаешь.

      – Что я рассказывал? – спросил сбитый с толку Василий Львович.

      – О машине – ты ее в Лондоне видел…

      Кругом сидели путешественники. Самолюбие путешественника, первым рассказавшего о предмете занимательном, заговорило в Василье Львовиче.

      – Не помню, может, и видел, – небрежно сказал он.

      Все стали просить Алексея Михайловича рассказать о машине. Но он ел, как ни в чем не бывало, мателоту и кивал на Василья Львовича. Василий же Львович пожимал плечами и предоставлял рассказывать кузену. Он решительно не помнил, о какой машине рассказывал ему, и с самолюбием автора ожидал своего собственного описания.

      Гости ждали.

      Наконец Алексей Михайлович отрывисто и неохотно, кивая на Василья Львовича, рассказал о машине. В Англии, в Лондоне, изобретена машина, простая по виду: железные прутья, лесенка, вроде возка. Василий Львович что-то смутно вспомнил. По лесенке вводят быка… Это было, по-видимому, воспоминание Василья Львовича о лондонском зверинце.

      – …быка живого. Этого быка вводят…

      Василий Львович точно рассказывал о перевозке зверей, которую видел. Он кивнул головой кузену.

      – …и дверь запирают. Это с одного входа, а с другого через полтора часа подают из машины выделанные кожи, готовые бифстексы, гребенки, сапоги и прочее…

      Василий Львович сидел разинув рот. Он был поражен рассказом.

      Алексей Михайлович, по всему, говорил серьезно. Он, видимо, спутал Василья Львовича с кем-то. Впрочем, машины теперь в Англии действительно изобретались что ни день одна другой страннее. Сергею Львовичу, который был рассеян и слышал только последнюю фразу о гребенках и сапогах, показалось, что он где-то читал о машине.

      – Кажется, в «Вестнике Европы» была такая статья, – сказал он.

      Тургенев с каким-то стоном оторвался от тарелки и, быстро дожевывая, прыснул. И сразу всех прорвало.

      Василий Львович тоже смеялся, но почему-то тотчас вспотел и отер лоб платком.

      – Нет, – слабо возразил он, – этой машины я не видывал и машинами, признаюсь, мало увлечен. А вот в кофейном доме я видел там бабу, так ее за деньги показывали. – И Василий Львович, захлебываясь и пуская пузыри, рассказал об английской бабе. От смущения он несколько прилгнул.

      – Ты ее где видел? – отрывисто спросил кузен.

      – В Лондоне, – ответил Василий Львович.

      – Сколько взяли с тебя за посмотренье? – спросил кузен.

      – Фунт стерлингов, – сказал Василий Львович неохотно и посмотрел на кузена, свирепея.

      Но Алексей Михайлович, казалось, этого не замечал.

      – А хочешь без всяких денег такую бабу увидеть?

      – Хочу, – свирепо сказал Василий Львович.

      – Тогда,