Великий князь Николай Николаевич. Юрий Данилов

маразма всей русской кавалерии.

      Генерал-инспектором кавалерии состоял великий князь Николай Николаевич Старший, уже больной, редко показывавшийся перед войсками и ничем не проявлявший своей постепенно угасавшей инициативы. Старая школа императора Николая I крепко держалась в русской коннице со всей ее рутиной. Зимой ездили только в манеже, рысью или укороченным галопом, доводя скорость последнего едва ли не до скорости пехотного шага. Обращали внимание только на оттягивание каблука вниз и колена назад. Летом хотя и оставляли манеж, но на открытом воздухе выбирали совершенно ровное поле, где занимались только плац-парадными учениями. Высшим искусством считалось уменье произвести ученье «на пятачке», а пределом лихости считалось движение карьером, на расстояния, однако, не свыше 100–150 шагов.

      Командиры эскадронов, покровительствуемые сверху, больше всего берегли тела лошадей. Шаг на походе и рысь при перестроении считались вполне нормальными аллюрами, и при малейшем усилии конной части лошади, как не втянутые в работу, задыхались и покрывались усиленным потом. В полках кавалерии служило много офицеров, которых привлекала в этот род оружия только красивая форма обмундирования, но которые, в сущности, не любили и не знали лошади; офицеры эти садились в седло редко, только по необходимости, и при этом крайне неохотно. Приходилось встречаться даже с таким явлением, что у некоторых кавалерийских начальников в армии не было собственных лошадей; в редких же случаях служебной необходимости они выезжали в строй на казенных строевых лошадях. Личный состав кавалерии, как, впрочем, и в других родах оружия того времени, не отсеивался; при отсутствии тренировки он преждевременно старился, с годами терял свои знания и ко времени получения высших должностей оказывался вполне непригодным как для понимания современных требований, так и тем более для проведения их в жизнь. Вырабатывался тип особого командира – «ремешка», как тогда называли, или просто каптенармуса, который считал своей главной обязанностью сбережение казенного имущества в целях простого накопления полковых сумм, а иногда и просто собственного обогащения. Совсем недалеко было то время, когда командование частью, и в особенности конной, считалось известного рода «кормлением»…

      Великий князь прежде всего сразу и круто изменил систему воспитания офицеров своего полка. На полковые средства были заведены собаки, и офицеры полка были выведены из манежа на простор царскосельских полей. Начались охоты «по зверю» и «искусственному следу», к которым привлекались все офицеры полка. Последние пошли навстречу своему командиру, щеголяли перед другими полками своими кровными лошадьми и душой отдались кавалерийскому спорту. Я хорошо помню, как с тех пор серые гусарские лошади и блестящие всадники в темно-синих венгерках с золотыми шнурами были наиболее частыми фигурами, победоносно мелькавшими на всех конных праздниках и ристалищах.

      Глядя на них, подтягивались, конечно, офицеры и других полков.

      Сам