Личное дело Кати К.. Елена Колина

что Меланхолик с детства вынужден прибегать к мимикрии, маскировать свою тревожность, чуткость и нежную душу.

      Холерику и Флегматику тоже приходится страдать, приспосабливаться, пытаться стать другими и убеждаться, что они никак не могут измениться, и опять пробовать… Но наш истинный темперамент все равно никуда от нас не денется, как моторчик на спине у Карлсона.

      – Думаю, я тоже меланхолик. Украшение жизни, – небрежно сказал Карлсон и, удовлетворенно похлопав толстенькой ручкой по кипе исписанных листочков, взмыл к потолку. – Я меланхолик, трам-пам-пам, – напевал он, кружась все быстрей и быстрей, – я меланхолик, трам-пам-пам! Очень печальный, трам-пам-пам, очень нежный трам-пам-пам!

      – Да?.. Учти, что все темпераменты одинаково хороши, ни один не лучше и не хуже другого, – заметила я.

      – Точно? – подозрительно спросил Карлсон. – Тогда я просто самый лучший.

      – Это да, – подтвердила я.

      Карлсон спикировал на подоконник.

      – Пиши, старайся. Прилечу приблизительно и все проверю.

      Понедельник

      Громко плачем все

      В книге «Трудный подросток» рекомендуется хитрый психологический ход. Нужно делегировать свои полномочия подростку, чтобы он понял, что ему доверяют. Вот я и делегирую Кисе свои полномочия по Котику. Ей будет приятно, что она, взрослая и умная, возглавляет маленького глупого Котика.

      – Ты последи, чтобы Котик сделал уроки, а потом я помогу тебе написать сочинение, – предложила я.

      Киса скривилась:

      – Нет. Не нужно мне помогать. Ты сначала сделай с Котиком уроки, а потом напиши мне сочинение.

      Ну вот, опять все я: уроки – я, сочинение – я, книгу для Кисы – тоже я…

      А я и так сегодня очень занята – сегодня я сижу на диете и одновременно воспитываю волю. Купила пирожные в булочной «Балтийский хлеб». Буше я съела по дороге домой, так что можно считать, что его и не было. Остались корзиночки с фруктами, шесть штук, три с клубникой и три с вишнями. Они очень красивые, особенно с клубникой и вишнями. А я голодаю на диете.

      Я пошла к Котику и некоторое время, несколько минут, наблюдала, как он решает примеры, а затем нетерпеливо вскрикнула:

      – Ну давай же, давай! Сколько будет два плюс три? Скорей! Ну что ты так долго думаешь, я уже давно все решила! Пиши скорей – пять! Написал? Не спи! Теперь доставай тетрадку по русскому. Скорей!.. Мне некогда! Сейчас я тебя научу быстро делать уроки!

      Котик, поглядывая на меня, рисовал палочки, а я подбадривала его громкими выкриками: «Быстрей! Вот так! Молодец!», а иногда, выхватывая у него ручку, пририсовывала пару палочек в его тетради и одновременно наслаждалась своим педагогическим даром. Пока совершенно неожиданно для меня не раздался громкий рев Котика.

      Когда Киса примчалась в комнату, плакали уже мы оба: Котик рыдал в голос с подвываниями, а я тихонько всхлипывала.

      – Ты что издеваешься над ребенком! – закричала Киса, вытаскивая Котика из моих рук.

      – Я не издевалась!