Эпоха мёртвых. Начало. Андрей Круз

что волосы зашевелились, а челюсти сжались до судороги.

      «Убью, сволочь!» – четко оформилась мысль.

      Выглянул за угол и понял, что отстаю – безопасник наддал и уже подходил к флигелю проходной. Я перешел на бег, вскинув ружье, понимая, что могу обнаружить себя, но он не обратил никакого внимания. Распахнул дверь, шагнул внутрь. Сейчас дверь захлопнется, и все усложнится.

      И тогда я его окликнул. До Оверчука было метров шесть, не больше, он был ко мне спиной. Прицелился ему в затылок, выбрал свободный ход спускового крючка и окликнул:

      – Андрей Васильевич!

      Мой голос отразился эхом в пустом дворе. Оверчук обернулся, одновременно поднимая пистолет. Все равно не успеешь. Я сдвинул указательный палец, дробовик дернулся в руках, а осыпь картечи разнесла голову Оверчука на кровавое облако. Осталась на месте только шея и нижняя челюсть. Тело рухнуло на спину, в коридор проходной, пистолет со стуком упал на асфальт. Грохот выстрела из двенадцатого калибра эхом проскакал по окрестностям и замолк.

      – Вот тебе, сука… – прошептал я.

      Передернул цевье, достал из кармана еще один патрон с картечью, затолкал снизу в магазин. Огляделся вокруг – никого. От обезглавленного тела растекалась лужа крови. Куда теперь?

      – Сережа! – окликнули меня сверху.

      Точнее, шеф окликнул. Я его голос никогда не спутаю ни с чьим другим. Я поднял глаза. Дегтярев стоял в окне кабинета Биллитона, вполне живой.

      – Владимир Сергеевич, как вы? – спросил я.

      – Сережа, нормально. А ты все правильно сделал, я все видел. Он был мерзавцем. – Он потер ладонью лицо, я увидел бинт на руке. – А мы опоздали объявить тревогу. Трусость – страшный порок, Сережа. Я сейчас успел позвонить военным, Кириллу Гордееву и объявить о биологической угрозе. Может, мне и поверили. А может быть, и нет. Кирилл не самый главный в системе, его полномочий объявить тревогу на всю страну не хватит. Сейчас я позвоню в милицию, затем в мэрию, а затем позвоню в МЧС. Но я не буду этого делать, пока ты не уедешь отсюда и не направишься ко мне домой. Это важнее, а у меня осталось мало времени. Это приближается. Возьми все оружие, которое видишь, не трогай только пистолет Оверчука. Это орудие убийства. Еще одно орудие убийства у меня, и пусть оно здесь и останется. Возьми вот это…

      Дегтярев исчез в окне, затем сказал: «Лови!» – и бросил что-то вниз. Белый полиэтиленовый пакет, в котором что-то звякнуло, упал прямо мне под ноги. Я заглянул в него. Там лежала связка ключей. Я вопросительно посмотрел на шефа.

      – Раз уж ты приехал, хоть я тебя и не ждал… Спустишься в лабораторию, откроешь хранилище номер два, – сказал шеф. – Вытащишь оттуда два оранжевых пенопластовых блока, заберешь с собой. В блоках, внутри, титановые капсулы с исходным вирусом. Разбить, сломать или что-то еще сделать с этим хранилищем невозможно. Вирус в сухом состоянии, так что о каких-либо температурных условиях тоже заботиться не надо. Отдай их Кириллу. Понял?

      – Да, понял, – кивнул я. – А