Блуждающий разум. Алексей Калугин

в небеса пустым, бессмысленным взором.

      Видя, что дело приобретает совсем уж дурной оборот, рыжий бросил наручники и выдернул из кобуры пистолет.

      – На колени! – крикнул он срывающимся голосом. – Быстро! Или я буду стрелять!

      Незнакомец посмотрел на «кольт» в руках охранника и улыбнулся.

      – Как ты думаешь, я сумею поймать пулю?

      Глядя на невозмутимо спокойное лицо незнакомца, рыжий охранник невольно попятился.

      А незнакомец сделал шаг вперед.

      И тогда охранник надавил на спусковой крючок.

      Раздался приглушенный хлопок. Облачко серого порохового дыма вылетело из ствола пистолета.

      В ту же секунду, а может, за миг до этого, незнакомец взмахнул перед собой ладонью. Как будто хотел поймать надоедливую муху. Только какие мухи зимой?

      На миг все вокруг будто замерло. Звуки словно застыли в морозном воздухе. Рука охранника, в которой он держал пистолет, как будто одеревенела. Он не мог ее ни вверх поднять, ни вниз опустить. Так и держал перед собой, глядя на обволакивающий ствол дымок.

      Затем незнакомец протянул вперед сжатую в кулак руку и раскинул пальцы в стороны.

      На ладони лежала пуля.

      Босоногий подкинул пулю, поймал ее двумя пальцами и сразу, продолжая начатое движение кисти руки, кинул ее рыжему в лоб.

      На лице охранника появилось идиотски счастливое выражение. Ноги его подкосились. Он упал на колени, завалился набок, да так и остался лежать с подвернутой за спину рукой и поджатыми к животу коленями.

      Даже не взглянув на него, босоногий закинул на плечо авоську с книгой и, насвистывая негромко что-то из Боуи, зашагал в сторону дежурки.

      Щелкнув пальцами, он разблокировал турникет, прошел на другую сторону и вышел в парк.

      Встревоженные звуком выстрела, к воротам бежали двое охранников, патрулировавших парк. На человека в оранжевом комбинезоне и синей каске, идущего им навстречу, охранники даже не взглянули. Они были всего лишь люди и не могли видеть Мастера, если он сам того не хотел.

      Мастер протянул руку и двумя пальцами легко мазнул по щеке пробегавшего рядом с ним охранника. Тот будто споткнулся на бегу, резко подался всем корпусом вперед, пробежал по инерции еще два шага и упал, раскинув руки в стороны.

      Второго охранника, удивленно уставившегося на своего товарища, Мастер погладил по плечу. И тот тоже осел в снег.

      Третий охранник стоял на пересечении пяти тропинок. Он словно выбирал, по какой из них ему направиться. Мастер облегчил ему выбор. Он коснулся пальцем пуговицы на тулупе охранника, после чего переступил через его тело и пошел дальше.

      В стенах этого пансионата Мастер провел двадцать лет и два месяца. За все это время он лишь однажды видел парк – когда вместе с другими альтерами убегал из пансионата. Но тогда была ночь. В свете выставленных вдоль тропинок фонарей парк выглядел завораживающе таинственным. Казалось, достаточно ступить на одну из его тропинок, чтобы навеки затеряться среди причин, пространств, времен. При свете дня сад был прекрасен. Даже несмотря