Криминал в цветочек. Наталья Александрова

запросто уйдет! Но людей на выходе предупреди, чтобы держали ухо востро!

      Он внимательно огляделся по сторонам и поспешно вышел из разрушенного взрывом кафе. Как раз после его ухода подоспели двое из транспортной полиции. Старший, толстый, представительный, едва поспевал за своим более молодым и подвижным напарником.

      – Здрассти, товарищ Сычин! – приветствовала толстого одна из официанток, та, что слушала мексиканские рассказы со слезами на глазах.

      И хоть он прекрасно знал, что эта рыженькая Люся определенно имеет на него виды, но сейчас никак не отреагировал – дело серьезное, не до лирики тут…

      – Ну, что тут у вас? – спросил он, отдуваясь.

      – Сам не видишь? – рявкнула официантка, та, что только что так цветисто описывала свою неудавшуюся личную жизнь.

      Как видно, от стресса все мексиканские переживания выветрились у нее из головы, и теперь девица выражалась как все нормальные люди.

      – Абзац! – подытожил толстый полицейский и вызвал по переговорному устройству начальство, подкрепление и «Скорую помощь» для красномордого посетителя кафе. Сейчас его физиономия поражала своей бледностью, видно, и впрямь человека серьезно ранило.

      – Окуньков! – крикнул толстый напарнику. – Погляди там вокруг, может, кто что заметил!

      Старушка за угловым столиком внезапно прижала руки к сердцу и начала медленно заваливаться набок. В суматохе никто этого не заметил. Машина «Скорой помощи» подъехала прямо к дверям кафе, пострадавшего уложили на носилки, вынесли и поскорее повезли.

      – Елки, а где же свидетели? – вскричал толстый полицейский. – Кто-нибудь объяснит, что тут стряслось-то?

      Девицы хором, сбиваясь и всхлипывая, начали объяснять ему про пакет и про взрыв. Выяснилось, что народу в кафе почти не было, одного увезли раненого, второй сам сбежал до прихода полиции.

      – Тут еще старушенция была, – вспомнила официантка, – такая… в шляпке… божий одуванчик…

      Поглядели на угловой столик и только тогда заметили, что старушка как-то странно свесила голову набок и опрокинутая чашка валяется рядом.

      – Е-мое! – заорал толстый полицейский и бросился к старухе, по дороге опрокидывая стулья.

      Не то чтобы он сильно обеспокоился ее самочувствием, просто испугался, что бабулька окочурится в самый неподходящий момент и у него не останется свидетелей, а начальство с кого спросит? С него, с Сычина, оно и спросит. И по всей строгости спросит. Шуточное ли дело – взрыв на вокзале. Да еще на каком вокзале! Можно сказать, на самом главном в стране! Это же терроризм в чистом виде! Политическое дело! А свидетели – где они? Кто сбежал, кто в больнице. Есть еще, конечно, девки-официантки. Ну, этих-то он знает, как к свидетелям к ним доверия нет. У Таньки-балаболки одни только мыльные сериалы на уме.

      Выяснилось, что старушка не окочурилась, а просто сомлела от страха, по крайней мере, внешне не наблюдалось на ней никаких ран и повреждений. От громкого голоса полицейского