Наперекор. Россия, обреченная на успех. Максим Калашников

термоядерных реакциях по Росси – Цветкову. Что можно париться в русской бане и кушать блины с кулебяками, но при этом работать на заводе по производству оптомехатронических станков. И так далее.

      Творить свое будущее всегда и везде!

      Чтобы переломить эту самоубийственную тенденцию, чтобы сделать русскость символом не архаики, а самого передового и дух захватывающего, необходимо вначале совершить переворот в умах, в национальном воображении. Надо самим русским поверить в способность творить миры Грядущего. Надо сделать их врагами чистой архаики и неолиберального «нового средневековья». Возродить наш технооптимизм, причем на новом уровне. Воскресить неистребимую, пламенную веру в собственный национальный гений. Избавиться от низкопоклонства перед всем заграничным.

      Тут не обойтись, конечно, без новой индустриализации. Только развивающаяся наукоемкая промышленность даст работу легионам ученых, изобретателей, конструкторов и инженеров. В сырьевой стране на всех наших устремлениях можно ставить крест. Но параллельно с неоиндустриализацией Шестого техноуклада нужно породить и мощные яркие образы Русского Будущего. Именно духовно-технократического, а не архаическо-регрессивного. Нужно пробудить в себе способность творить свое Будущее всегда и везде. Будущее именно свое.

      Нынешние постсоветские русские собственной картины Завтрашнего дня не рисуют. Они пользуются образами Голливуда. Поглядите на его киноленты: там образ будущего один и тот же. Города с причудливыми зданиями, разделенные на верхний мир для избранных и мир нижний для черни. Летающие автомобили. Компьютеры с искусственным интеллектом. Всевластие богатых. Царство клонирования, трансплантации, «аватаризации» людей. Словом, все то, что до боли напоминает реальность «Космических течений» Айзека Азимова. А где же образ Русского Завтра? Его нет.

      Однажды меня, футуролога, пригласили на одно московское либеральное радио. Кажется, «Дождь». Естественно, поговорить о будущем. Ведущий – лет на двадцать младше меня – с каким-то экстазом ставил в эфир музыку из только вышедшего голливудского блокбастера «Джанго Освобожденный». Он походил на истово верующего католика, слушающего папскую мессу.

      Конечно, мы пробовали поговорить о грядущем. Но сразу же начались «искрение» и «короткие замыкания» в либеральных мозгах. Сначала шок в них вызвало то, что я ненавижу слово «форсайт» – предвидение. И презираю форсайты, столь любимые в министерствах и «элите» РФ. Потому что Будущее нужно не предвидеть, отдаваясь чужим течениям, а творить. Не форсайт надобен, а План! Проект! Набор мегапроектов творения будущей реальности.

      Это оказалось выше понимания типичного московского либерала. Как так? Это что, думать самостоятельно? Пойти наперекор Святому Престолу – Западу? Да способны ли русские на такое?

      Но крахом беседы в прямом эфире стало мое заявление о том, что я ненавижу распространение гомосексуализма и не