Попаданец 2.0. Александр Шапочкин

устало произнёс мужчина, меланхолично вращая металлическую пластинку в руках. – Но многие верят, и хочешь ты этого или нет – но твой выбор им не понравится.

      – Ну, я лично считаю, что именно мне решать, что мне носить и с чем в руках драться, – не очень вежливо ответил я, возвращая щит в стопку. – Все остальные – идут лесом. К тому же вера, Лех – вещь эфемерная и непостоянная. Работает, как говорится, до первого раза. Ну, если, конечно, религия позволяет.

      – Вот в том-то и дело, что не позволяет! – крякнул старый капитан, глядя, как я с кислым лицом один за другим перебираю и отбраковываю щиты. – Парень, у вас что там, у Трона в Элора не веруют, что ль?

      – В кого? – остановив свои бесцельные поиски, я с прищуром посмотрел на Леха.

      Круглые щиты мне откровенно не нравились. Добротные и довольно тяжёлые, они требовали определённой привычки к ношению. Меня же на полигоне в основном гоняли со славянским каплевидным. Найденный в какой-то дикой глуши то ли отцом, то ли Алиной инструктор «дед Тарас», сгорбленный длиннобородый старичок, который собственно и вколачивал в меня своей клюкой ратное дело. Говорил он на каком-то жутком сочетании древнерусского с современным, всегда таскал с собой старенький сотовый телефон без батарейки и верил, что в нём живёт быстроногий телефоновик. Забавный был дядька. В «Гиперборее» устроили настоящую двенадцатидневную тризну, когда какой-то мажор на своём спорткаре влетел в остановку, на которой он дожидался последнего троллейбуса.

      – Вот дела. У самого Трона живут, а о Элоре ни сном ни духом, – удивился воин.

      – У наших ворот – всегда хоровод, – ответил я одной из поговорок деда Тараса. – Может потому, и не знаем о нём, потому что у этого самого Трона живём… Слушай, Лех, а у вас нет случаем каплевидных щитов, а то все эти мне как-то…