Выродок из рода Ривас. Св Ск Са

Бритстана, нанесённый с помощью магии на одной из стен, а вот надпись на соседнем доме: «Здесь живут коллаборационисты».

      Я ехал по немноголюдным улицам, подмечая следы недавней войны. Я сам не мог разобраться, какие подсказки, объясняющие увиденное, даёт я-граф, а какие Серж-ребёнок.

      Сам суд располагался в здании парламента и, как мне объяснили мои сопровождающие, был одним из немногих зданий в центре Брюсселя, абсолютно не пострадавших в результате войны. Суд был переполнен. По-видимому, судьба первородного действительно была интересна многим.

      На крыльце нас встретил уже знакомый мне Юрген Клопп, который проводил нас в комнату ожидания. Причём меня опять попробовали отделить от Марии. К нам подошёл какой-то пожилой маг и пригласил меня пройти непосредственно в зал суда и ждать там начала заседания, мотивируя это тем, что Мария является одной из сторон, вот пусть она и совещается со своими адвокатами. Всё это произносилось приторно вежливо, но очень непреклонно. Я никак не отреагировал на его слова и продолжил путь. Задержать меня физически он не посмел. На этом и строился мой расчёт, поскольку Серж помнил, что для того, чтобы преградить путь первородному, надо иметь очень веские основания, и то не факт, что даже они помогут.

      Суд открылся выступлением его председателя. Он напомнил собравшимся о подвиге моих родителей, бросившихся в самую гущу сражения с возгулами, о моём подвиге, ознаменовавшемся настоящим чудом в форме полного уничтожения четырёх возгулов одним проявлением магии. Затем рассказал о двух претендентках на роль моего опекуна. Невооружённым глазом было видно, что симпатизировал он тёте Жаннетт. Были многочисленные ссылки на дела об опеке, рассматриваемые в прошлом, где всегда преимущество получали более родовитые. Также был сделан отчётливый акцент на том, что род отца всегда имеет преимущество над родом матери. Про мою волю не было сказано ни слова.

      Докладчиком по делу выступал высокородный Пётр Кух, маркиз Эссенский. Его Серж помнил, он неоднократно приезжал к ним в маркизатство, да и сам Серж с родителями бывал в Эссене. Связь с манором Кух прервалась относительно недавно, чуть менее ста лет назад, и маркиз предпринимал отчаянные усилия для её восстановления.

      Высокородный Кух перечислил документы, поступившие в суд. В их числе он упомянул, несмотря на явное недовольство председателя, и моё заявление.

      Сторона Марии выступала первой. Антуан де-Мотэ изложил ситуацию, связанную с соответствием моей магии и магии Марии и привёл примеры из судебной практики Галлии, Тхиудаланда и самого Белопайса, когда соответствие признавалось главным аргументом в вопросе, кому становиться опекуном ребёнка. Карл де-Сант, в свою очередь, заявил о состоявшейся помолвке между Марией и Георгом и о невозможности для меня до моего совершеннолетия проживать в замке Ипр. А именно такой аргумент был принят высшим судом Тхиудаланда в отношении нынешнего короля Тхиудаланда, а тогда принца Вильгельма чуть более сорока