Призрак штрафбата. Дмитрий Морозов

пила уже принялась за своё дело, и вот второй обрубок в бессильной ярости бьёт тело человека, заставляя того морщиться от боли и радоваться возвращающимся ощущениям. Быстрый анализ повреждений, несколько каркасов жизненных сил, сформированных на наиболее повреждённых участках – и кровь остановилась, нахлынула слабость. Аарх ухмыльнулся, оглядываясь: лианы плотно обвивали его броню, всё ещё пытаясь забраться вовнутрь. Мощные, упругие, полные сил. А не хотите ли попробовать своего же лекарства?

      Тёмный клинок аж заурчал, радуясь вниманию хозяина. Двигаться по кокону небытия, без помощи хозяина, используя для опоры лишь расходящиеся перед ним чешуйки брони ему было не в новинку. И вот тёмный клинок жадно пьёт чужие жизни, тускло и сыто поблёскивая хищным жалом, и лианы под его прикосновениями рассыпаются прахом, не успевая понять, что происходит…

      Наконец лечение завершилось, и Ладар встал, чуть пошатываясь от переизбытка чужих сил. Раны уже все закрылись, плоть стремительно нарастала, ужасно хотелось есть и пить, но с этим пришлось подождать: шурш, не в силах пошевелиться, одними глазами молил о помощи. Взяв в руки ещё тёплый клинок, он торопливо направился к зелёному кокону, душившему Кирка…

      Им повезло: речка оказалась совсем рядом, в пяти минутах ходьбы назад, по дороге. Небольшая речушка, извиваясь, огибала город – и пропадала в лесной чаще. Удивительного в том ничего не было, города всегда строили около рек, зато было очень кстати. Едва проверив воду на наличие опасных примесей и чужеродной жизни, Ладар припал к воде, словно не пил по меньшей мере неделю. Рядом пыхтел Кирк: подлатанный на скорую руку, он испытывал ещё больший дефицит жидкости в своём огромном теле. Поколебавшись, Аарх сделал ему, как и себе, тонкую плёнку небытия в пасти: анализ анализом, но лучше перестраховаться, находясь в проклятых землях, рядом с городом, заселённым непонятно чем. Все припасы, притороченные к спине ящера, оказались безнадёжно испорченными гибкими лианами, уцелели лишь металлические предметы.

      Напившись, шурш и человек упали прямо посреди дороги, отказавшись и от охоты, и от огня: тела просили отдыха больше, чем еды. Разведку города оба дружно решили отложить на потом.

      Два дня старательно добывали продовольствие. Кирк, к огромной радости Ладара, вначале робко, а затем вовсю поощряемый хозяином, начал ловить рыбу сам. Зайдя на мелководье, он прихватывал подплывающих рыб зубами и выкидывал на берег. Вернее, вначале ел их, торопливо и жадно, но утолив первый голод, всё-таки отправлял добычу к хозяину – умный зверь быстро оценил вкус печеной, и уж тем более копчёной рыбки. Аарх смастерил небольшой шалашик из частых прутьев и установил над огнём, смастерив примитивную коптильню. Пришлось постоянно подкидывать сырые ветви в костёр, добиваясь как можно более плотного дыма, тратить немногочисленные запасы соли – и поспешно большую часть прятать в пространственный карман – до того, как шурш успевал добраться до вожделенного лакомства.