Разбитое зеркало. Анатолий Старов

пес, который, увидев Венедикта, с видимым удовольствием облаял его.

      Венедикт постучал в калитку Степаниды Архиповны. Стучать пришлось довольно долго. Глуховатая хозяйка, видать, не слышала. Наконец дверь распахнулась, и раздались шаркающие шаги. Калитка распахнулась. Степанида Архиповна с трудом подняла опущенную голову и ее выцветшие от времени глаза уставились на гостя.

      – Веденикт, – воскликнула старушка, узнав гостя, и ее глаза непроизвольно заслезились.

      Венедикт рассмеялся, обняв хозяйку и прижав ее к груди.

      – Степанида Архиповна, дорогая, меня зовут Венедикт, но иногда я охотно откликаюсь и на Веденикта.

      – Тьфу! Прости Господи меня грешную. Венедикт, ты уж извини меня старую, запамятовала совсем. Уж больно сложное имя выбрали твои родители, дай Бог им здоровья и долгих лет жизни. Я буду звать тебя Веней. Так мне будет проще. Совсем голова дырявой стала на старости лет, – посетовала старушка. – Ой, да что это мы в калитке стоим-то?! Пошли в дом.

      Они сидели за столом, пили чай с конфетами, что привез Венедикт, и неспешно беседовали.

      – Веня, ты знаешь, Трофим вернулся домой, – сообщила Степанида Архиповна, прихлебывая чай из блюдечка и закусывая привезенными шоколадными конфетами.

      – Да, я знаю. Я смотрю, он уже и порядок кое-какой навел и пса себе где-то успел раздобыть.

      – Мужик-то он хороший, работящий. Его руки соскучились по обычной домашней работе. Пока на работу не устроился, целыми днями по хозяйству хлопотал. А сейчас он работу нашел. А как придет с работы, переоденется, так и за работу принимается. А собаку он с собой привел, когда возвратился из города. Сказал, что на автобусной остановке бегал бездомный. С Дружком и ему веселее и мне, старой, не так страшно. А как твое расследование прошло? Трофима как-то неудобно расспрашивать. И так мужик много пережил. Чего зря его душевные раны теребить. Ты узнал, кто убил Валентину?

      – Узнал, Степанида Архиповна. Ее убила Анастасия. Кстати, Ефросинью убила тоже она.

      – Настька!? – всплеснула руками Степанида Архиповна. – Я так и думала. Вот стерва! Прости, сынок, не удержалась. Ай-ай-ай. Двух человек сгубила и мужику жизнь сломала. Ведь получается, что Трофим отсидел в этой тюрьме совсем зазря?

      – Выходит так. Трофима Кузьмича реабилитировали, но человек отсидел семнадцать лет ни за что. А прожитые годы уж не вернуть.

      Посидели немного, не произнося ни слова, каждый раздумывая о своем. Степанида Архиповна перекрестилась и обратилась к юноше.

      – Веня, тут такое дело. Вчера, под вечер уже, да темнеть уж стало, Дружок вдруг разлаялся. Я к окну-то подошла, смотрю, боже святы, у калитки стоит молодая красивая баба. Я и невдомек, кто это к Трофиму, на ночь-то глядя, явился! Грешным делом, подумала, может бабу уже успел завести? Мужик-то еще молодой. Старость одному встречать, ой, как нелегко, по себе знаю. А Трофим вышел из хаты и слышу, кричит: «Галина, это ты что ли?». «Да я это», – отвечает. Да баба-то молодая. А Галина постарше Трофима будет. Считай уж за шестьдесят