Упавшие в Зону. В поисках выхода. Андрей Буторин

немедленно.

      Послышались приближающиеся шаги.

      «Интересно, кто меня будет пороть? Хозяин, в смысле, Стенька, или у них для подобных процедур специальный человек имеется?» – слегка успокоился косморазведчик (все-таки двадцать ударов мокрыми веточками – «кусачными», словечко-то какое придумали! – это почти как веничком в русской бане, только без пара).

      В воздухе свистнуло, и тут же спину Плюха обожгло дичайшей болью, даже зазвенело в ушах. Второй удар показался еще больнее, почти на грани потери сознания. Перед глазами замельтешили мошки, звон в ушах заглушил все прочие звуки.

      «Что же это?! – едва не выкрикнул разведчик, но удержался, лишь скрипнул зубами. – Там были всего лишь прутья, я сам ви…»

      Третий удар все-таки отправил Плюха в обморок.

      Космический разведчик третьего класса Егор Плужников очнулся в ставшем уже почти родным погребе. Каменные стены освещал слабый, колеблющийся свет лучины. Плюх лежал на животе, а спину жгло так, будто на ней развели костер. Да еще кто-то ворошил там угли!..

      Разведчик задергался, пытаясь повернуть голову, чтобы увидеть своего истязателя.

      – Лежи смирно! – услышал он голос Зинки. – Я тебя сейчас мазюкой намажу – легче станет. Потерпи чуточку.

      – Какой еще мазюкой?.. – простонал Плюх, опуская на место голову.

      – Ну, такой вот… – неохотно ответила женщина. – Тебе зачем знать? Я сама ее готовлю, ты все равно не сможешь.

      – А Стенька?..

      – Что Стенька?

      – Зайдет, увидит, и… – Разведчик, не выдержав, зашипел, когда Зинка коснулась пальцем с «мазюкой» очередной раны.

      – Стенька сам меня к тебе отправил. Ему тоже лучше, чтобы ты скорей поправился.

      – Но почему мне так больно?! Не должно такого быть от каких-то веточек! Ну, ободрали кожу, так не всю же. У меня вообще болевой порог очень высокий, да и учили нас с ней справляться. А тут… – Плюх опять зашипел.

      – Так веточки-то не простые, а кусачные. Все и так удивляются, что ты два удара выдержал и только на третьем сковырнулся. Никто еще и одного удара не стерпел.

      – Что еще за «кусачные»?

      – Кустик такой есть, кусачник называется, потому что кусается больно. У него сок сильно жгучий. Это еще прутья в воде вымочили, чтобы сок вывести, а так бы ты после трех ударов не сознание потерял, а насовсем скопытился.

      – Так меня что, больше и не пороли, три раза только? – удивился разведчик.

      – Чего ж не пороли-то? Пороли. Назначено двадцать раз – двадцать и выдали. Ну, правда, последние десять – уже так, больше для виду.

      – А кто порол, Стенька?

      – Да ты что? – обиженно воскликнула Зинка. – Стенька тебе что, палач? Для этого Мирослав имеется.

      – Подходящее для палача имя, – попытался улыбнуться косморазведчик. – Такое мирное, славное…

      Женщина закончила свою процедуру и строго сказала Плюху:

      – Я накрывать спину не буду, так скорее раны подсохнут,