Напиток мексиканских богов. Елена Логунова

вызову милицию!

      – Через дежурную по этажу? – добродушно хохотнула брюнетка, деловито стягивая с пухлых плечиков тугую кофточку. – Брось, малыш! Тебе понравится.

      Фил затравленно оглянулся.

      – Катя, балкон! – предупредила его порыв зоркая брюнетка.

      Блондинка, тряся телесами, шустро обошла Фила с фланга и подперла мясистой спиной балконную дверь.

      – Я не буду, – беспомощно сказал Фил. – Я не хочу. У меня и денег нет!

      – А мы в кредит! – заржала брюнетка.

      – Под десять процентов годовых! – захохотала блондинка.

      Мозгами финансиста Фил машинально отметил, что десять процентов – это совсем немного, так что ему эта сделка, пожалуй, выгодна, но тут же спохватился и замотал головой:

      – Нет! Уходите!

      – Трудный случай! – вздохнула брюнетка, приближаясь к Филу с вздымающейся грудью и руками, расставленными так, словно она приготовилась принять баскетбольную передачу. – Тихо, тихо, милый! Все будет хорошо!

      Фил, напротив, уже почувствовал себя плохо. Орать и скандалить, призывая на помощь широкую общественность, ему не хотелось: это поставило бы под удар деликатную миссию, с которой он прибыл в этот идиотский отель. Но не драться же с распутными бабами? Фил был воспитан как джентльмен.

      – Вот и молодец, вот и умничка! – заворковала блондинка, ошибочно решив, что клиент созрел.

      В этот момент дверь распахнулась, и в номер ввалилась еще одна девица – не брюнетка и не блондинка, с волосами невнятного промежуточного колера, который производители краски для волос льстиво определяют как «темно-русый пепельный». Выглядела она поскромнее, чем Катя с подругой, но вела себя хуже всех.

      – Это еще что такое?! – возмутилась она, увидев полуголых девиц. – Вы с ума сошли?! Да кто вам позволил!

      Фил с облегчением увидел, что брюнетка запахнула кофточку.

      – Пардон, мадам, – сказала блондинка, проворно складывая в чемоданчик свой специфический инструментарий. – Ошибочка вышла! Нам сказали, что тут молодой человек скучает в одиночестве.

      – Кто тут скучает? – Пепельно-русая завертела головой, нашла взглядом Фила, топнула ножкой и затрясла кулачками: – Ну, ничего себе! А ну, пошли вон отсюда, сексуальные маньячки! Совсем уж обнаглели – к нормальным людям в номера лезть!

      – Не надо кричать, мы уже уходим, – блондинка в перекошенной юбке, прикрываясь чемоданчиком, как щитом, бочком прошла в дверь.

      А брюнетка, ретируясь, доверительно шепнула скандалистке:

      – Не ревнуй, он нам не дался!

      Хлопнула дверь. Пепельно-русая оглянулась на звук, удовлетворенно кивнула, потом повернулась к Филу и, хмуря подбритые бровки, неприязненно спросила:

      – Ну? Тебе что, особое приглашение нужно? А ну, лети отсюда! Мотылек!

      – Простите?

      – Считаю до трех, и, если ты не уберешься, будешь просить прощения у сердитых дяденек в милиции! Раз!

      Фил окинул нахалку оценивающим взором и решил, что на продажную женщину она не похожа: одета,