Хроника белого террора в России. Репрессии и самосуды (1917–1920 гг.). Илья Ратьковский

Читать онлайн.



Скачать книгу

в десятки человек, и небольшие группы, а также отдельные пленные. Мимо одной из таких партий обреченных на расстрел лиц проезжал Р. Гуль, оставивший об этом событии воспоминания:

      «Из-за хат ведут человек 50–60 пестро одетых людей, многие в защитном, без шапок, без поясов, головы и руки у всех опущены.

      Пленные.

      Их обгоняет подполковник Неженцев, скачет к нам, остановился – под ним гарцует мышиного цвета кобыла.

      – Желающие на расправу! – кричит он.

      «Что такое? – думаю я. – Расстрел? Неужели?»

      Да, я понял: расстрел вот этих 50–60 человек с опущенными головами и руками.

      Я оглянулся на своих офицеров.

      «Вдруг никто не пойдет», – пронеслось у меня.

      Нет, выходят из рядов. Некоторые, смущенно улыбаясь, некоторые с ожесточенными лицами.

      Вышли человек пятнадцать. Идут к стоящим кучкой незнакомым людям и щелкают затворами.

      Прошла минута.

      Долетело: пли!.. Сухой треск выстрелов – крики, стоны…

      Люди падали друг на друга, а шагов с десяти, плотно вжавшись в винтовки и расставив ноги, по ним стреляли, торопливо щелкая затворами. Упали все. Смолкли стоны. Смолкли выстрелы. Некоторые расстреливавшие отходили.

      Некоторые добивали штыками и прикладами еще живых»[175].

      Об одном из таких же расстрелов вспоминал впоследствии участник похода марковец Б. Ильвов, рота которого захватила в плен под Лежанкой 85 красноармейцев: «Я послал донесение генералу Маркову об этом обстоятельстве с просьбой указать, как поступить с ними. Положение действительно было безвыходным: водить пленных за собой мы не могли, а оставлять их – безумие, значит усиливать неприятеля, но мои сомнения были рассеяны резолюцией Маркова: «Странный вопрос». Ночью я их всех расстрелял»[176].

      Среди захваченных в другой части села была группа австрийских военнопленных, работавших в нем и не принимавших участие в бою. Одну из этих групп военнопленных в 12 человек русские офицеры расстреливать сразу не стали, их расстреляли позднее чехи[177]. «Чехи, у нас был их батальон, где-то на огороде согнали «товарищей» и расстреливают их пулеметом», – вспоминал участник похода С. М. Пауль[178]. Сам автор данных воспоминаний передал им одного пленного русского, впоследствии осознав его судьбу. Впрочем, отдельных австрийцев расстреливали и русские офицеры, не брезгуя впоследствии отрубать пальцы из-за неснимаемых на них колец[179].

      Среди расстрелянных в эти сутки был один из трех захваченных в Лежанке офицеров-артиллеристов 39-й пехотной дивизии. В этих расстрелах, в сельских садах, принимала участие известная участница похода, дочь русского генерала, выпускница Смольного института, молодая баронесса София Николаевна де Боде[180]. О пристрастии баронессы к расстрелам во время Первого Кубанского похода упоминал в воспоминаниях и Борис Суворин. В своей книге «За Родиной…» он писал: «…Среди этих женщин-воительниц на походе отличалась прапорщик баронесса



<p>175</p>

Гуль Р. Ледяной поход. // Белое Дело: Избранные произведения в 16 книгах. Ледяной поход. М., 1993. С. 252–253.

<p>176</p>

Цит по: Пученков А. С. Антибольшевистское движение на Юге и Юго-Западе России (ноябрь 1917 – январь 1919 гг.): Идеология, политика, основы режима власти. Дисс. … докт. ист. наук. СПб., 2014. С. 234–235.

<p>177</p>

Гуль Р. Ледяной поход. // Белое Дело: Избранные произведения в 16 книгах. Ледяной поход. М., 1993. С. 254–256.

<p>178</p>

Пауль С. М. С Корниловым // Белое Дело: Избранные произведения в 16 книгах. Ледяной поход. М., 1993. С. 195.

<p>179</p>

Гуль Р. Ледяной поход // Белое Дело: Избранные произведения в 16 книгах. Ледяной поход. М., 1993. С. 254–255

<p>180</p>

Львов Н. Н. Свет во тьме. Очерки Ледяного похода. Бой под Лежанкой // Первопроходник. 1973. Окт.