Отряд «Холуай». Из жизни моряков-разведчиков Тихоокеанского флота. Андрей Загорцев

грузином и коком.

      – Ну, всё! Отчаливай, разболтался тут…

      Глава 3

      После просмотра «Киборга-убийцы» мы с Федосом, оживленно обсуждая фильм, завалились в кубрик и, стирая носки, продолжили обсуждение. Группа прибыла только к отбою, голодные и уставшие. Нашего довольного настроения никто не разделял. Матросы опять целый день горбатились на огороде, и покормить их никто не удосужился. На душе стало как-то тягостно. Мы, за исключением истории с ящиком, чудесно провели воскресный день, а наши сослуживцы опять пришли голодные и уставшие. На камбузе никто «увольняемых» не ждал, и ужина никому не досталось. Матросы сквозь зубы матерились и готовились к вечерней проверке. Ложиться голодным, скажем так, сомнительное удовольствие. Старшина второй статьи Федосов, как и я, выглядел тоже смущенным. Мы, «морально» разлагаясь и просматривая зарубежные фильмы, могли бы и подумать о своих одногруппниках, предупредить дежурных в роте или по камбузу. Ну или, на худой конец, принести с ужина с наших столов по куску хлеба с маслом и сахаром.

      Немного подумав и вспомнив, кто сегодня дежурный кок, я, осмелившись, посеменил в сторону камбуза и отзвонился в дверь, как говорят радисты, семерочкой – «дай-дай-закурить». Из-за двери выглянул матрос из наряда:

      – Чо хотел, кто такой?

      – «Брейк», «карась поповский» с первой роты, к Мотылю по делу.

      – Заходи, стой возле входа, сейчас доложу.

      Через несколько минут с глубины камбуза мне свистнули и помахали рукой. Мотыль, как обычно, находился в варочном цеху и дирижировал нарядом.

      – Что там у тебя? – кивнул он мне, здороваясь.

      – Женя, дело такое, у нас матросы с группы из города пришли, у мичмана на огороде работали, ужин профукали. Тут ничего не осталось, а то пацаны голодные?..

      – Пацаны в седьмом классе учатся, а к вашему Маркуше привыкнуть давно пора. Там у меня в котлах каша рисовая осталась. Сейчас на электропечке её разогрею, пару банок тушняка кину, с луком пережарю, хлеб у хлебогрыза возьмешь, чаю полно, сахару и масла нет, дам две банки сгущенки с завтрашнего кофе, через десять минут приводи.

      – Столы сами накрываете и посуду за собой убираете и моете, – вклинился старший рабочий, – и давайте скорее, а то дежурный придет – накатит нам за вас.

      – Не ссы, – осадил его Мотыль, – сейчас с дежурным по столовой все порешаем, он доложит дежурному по пункту.

      Я убежал в группу, предупредил Федоса, чтобы он вел через пятнадцать минут группу на ужин. Сам побежал обратно – накрывать столы. Поужинать и убраться за собой успели до вечерней проверки. Дежурный по разведпункту во время позднего ужина заглянул в зал, поинтересовался нашим столь поздним визитом, погрозил карами за опоздание на проверку и скрылся.

      Ночью нас разбудил крик вахтенного:

      – Группа капитан-лейтенанта Поповских, подъём! Подъём! Всем строиться на центральной палубе.

      – Что случилось? До подъёма еще три часа, – начал расспросы Федос, натягивая на ноги ботинки одновременно с носками.

      – Ваш