Ветреное сердце Femme Fatale. Валерия Вербинина

служебных поездок, когда она может приказать возвести зимой возле дома настоящий ледяной дворец, чтобы побаловать своего сына Мишу… На что ей чужое имение, наверняка запущенное, с расстроенным хозяйством, расположенное где-то за тридевять земель?

      – Глупо, – вырвалось у Амалии, – просто глупо! Как оно называется вообще?

      Аделаида Станиславовна взяла письмо со стола и кокетливым жестом поднесла к слабеющим глазам лорнет. И, хотя в то мгновение она ничуть не красовалась, со стороны движение ее выглядело именно как нечто искусственное, как привычная уловка некогда блистательной красавицы, которая в молодости вскружила не одну горячую голову.

      – Синяя долина, – прочитала она вслух. – Да, именно так.

      – Синяя долина? – удивилась Амалия. – А почему именно синяя?

      Ее мать только пожала плечами. В самом деле, откуда она могла знать?

      – И как туда добираться? – спросила молодая женщина.

      – Тут все подробно объяснено, – отозвалась Аделаида Станиславовна. – По железной дороге, а затем в экипаже до самой Синей долины. – Она поглядела на дочь поверх лорнета. – Я полагаю, можно будет дать телеграмму, что ты едешь, и тебя встретят на станции.

      Амалия поморщилась и отвернулась. Она все еще не желала никуда ехать и в глубине души бунтовала против необходимости поездки.

      – Наверняка все это будет зря, – проговорила она в сердцах.

      – Может быть, – не стала спорить Аделаида Станиславовна. – Но ты подумай: вдруг имение приличное и ты сможешь потом передать его Саше?

      Саша считался приемным сыном Амалии и носил ее девичью фамилию – Тамарин. Откуда он взялся, никто толком не знал, а те, кто знал, предпочитали держать язык за зубами.

      Амалия сердито взглянула на мать, но Аделаида Станиславовна ответила ей совершенно безмятежным взором.

      – Саша и так никогда ни в чем не будет нуждаться, – резче, чем ей хотелось, проговорила Амалия. И тут ей в голову пришла неожиданная мысль. – Послушайте, maman, а что, если нам послать туда Казимира?

      Почтенная Аделаида Станиславовна так удивилась, что чуть не выронила лорнет.

      – Как, Амели, Казимира?

      – Да. А что такого? Он приедет туда, все разузнает и отпишет нам, а мы уже потом решим, что нам делать.

      Но Аделаида Станиславовна, похоже, была вовсе не в восторге от идеи дочери.

      – Нет-нет, дорогая, только не это! Казимир не может никуда ехать. Ну, ты сама подумай: имение и бедный Казимир… Боже! Он же проиграет его в карты еще прежде, чем доберется до него! Прямо в поезде проиграет случайным попутчикам! А если все-таки случится чудо и Казимир доберется до Синей долины, он же… он же прямо там ее и проиграет. Да! И мы останемся ни с чем!

      Амалия невольно улыбнулась. По правде говоря, причина, по которой она так стойко отбивалась в свое время от неожиданно нагрянувших родственников, заключалась вовсе не в ее злопамятности и жестокосердии, как некоторые могли подумать, а как