Пиф-паф, прекрасная маркиза!. Дарья Калинина

оказалось, что вперед вырвалась именно тихая Анька. И дом они с мужем построили красивый, двухэтажный, и с достатком все было в порядке, и в семье подрастало уже двое малышей – мальчик и девочка. А у Василисы до сих пор не было ни собственного угла, ни ребенка, ни даже мужа приличного.

      Но Аньку она все равно была искренне рада видеть. А уж Анька и вовсе по простоте душевной не скрывала своих чувств. Она и визжала, и обнимала, и целовала Василису.

      – Почему о приезде-то не сообщила?

      Василиса объяснила, как получилось, что она оказалась в Карповке, и Анька притихла.

      – Впервые слышу, чтобы Нина Кузьминична куда-то собиралась ехать.

      – То-то и оно, да вот исчезла. И где искать ее, не представляю.

      Анька одобрила намерение Василисы обыскать все в надежде обнаружить какое-нибудь указание от бабушки.

      – Потому что, если мужик этот увез твою бабушку против ее воли, она обязательно должна была оставить тебе указание, где ее искать. И оставить в таком месте, где этот гад бы нипочем не догадался его искать!

      – В доме я уже вроде все осмотрела. Только обрывок какого-то письма. Но почерк явно не бабушкин.

      – А в сарае? В бане? В дровнике? В туалете, наконец? Всюду смотрели?

      Тетя Света с Василисой были вынуждены признать, что схалтурили и осмотрели только дом. А ведь, как у всякого уважающего себя собственника, у бабушки на участке стояла еще масса хозяйственных пристроек. Тут тебе и курятник, и коптильня, и амбарчик с многочисленными припасами. И погреб с картошкой. И еще много чего, куда Василиса пока не заглядывала.

      Анька загорелась осмотреть все, где бабушка могла оставить какой-нибудь знак.

      – Ты, мама, тоже с нами иди. Ты с Ниной Кузьминичной каждый день общалась. Лучше можешь сказать, что и где она могла спрятать.

      – Начнем от калитки.

      К этому времени уже совсем рассвело. И к своему удивлению, у калитки, помимо следов самой Василисы и тети Светы, женщины сразу обнаружили несколько мужских следов. Все они были свежими.

      – Сколько же их тут топталось? Двое? Трое?

      – Одна подошва в рубчик. Вторая вроде как в крестик. А на третьей и не поймешь, какой рисунок, совсем стертая.

      – Может, это бабушкина подметка? Она любит все донашивать, пока не развалится.

      – А размер-то, посмотри, какой! Бабушка тридцать седьмой носила, к старости на тридцать восьмой перешла, чтобы с носком обувь надевать, ноги у нее мерзнут. А тут не меньше сорок второго. Это мужские следы!

      – А бабушкиных следов вроде как и нет, – растерянно произнесла Василиса.

      – Затоптали, наверное.

      Женщины насчитали как минимум три комплекта мужских следов и очень этому удивились. Откуда у пожилой пенсионерки столько посетителей мужского пола?

      – Ладно, один бородатый. А остальные кто?

      Бабушка Василисы вела жизнь крайне уединенную. Было у нее когда-то несколько приятельниц, не очень близких, но все же. Да все они к настоящему времени уже померли. А уж с мужчинами