Охота на мстителя, или Дамы укрощают кавалеров. Марина Крамер

небольшое расстояние, Марина попала в реанимацию, отдышалась в закутке, застегнула прихваченный в палате генерала белый халат, предназначавшийся для посетителей, и решительной походкой направилась к посту. Вид у нее был начальственный, тон – приказной, а потому растерявшаяся медсестра мгновенно выдала информацию о пациентах из утренней автодорожки.

      – Водитель сразу тяжелый был, даже часа не пролежал, уже в морг отвезли, а женщина неизвестная жива.

      – Она в сознании?

      – То приходит в себя, то снова проваливается.

      – А связное что-то говорит?

      – Да вроде бы не говорила… Я полчаса только как заступила, еще не заходила.

      – Хорошо, я сама посмотрю.

      Она развернулась и пошла к двери второго поста, где лежала Ветка. Там за столом никого не было, но лежал журнал назначений, и Марина, бросив беглый взгляд, увидела, что Ветка в палате единственная пациентка. Хорошо, никто не помешает.

      Она толкнула дверь и вошла. Ведьма лежала, подключенная к кардиомонитору, левая нога со спицами для скелетного вытяжения была уложена на специальную металлическую шину, грудная клетка стянута корсетом. На лбу большая ссадина, обработанная зеленкой. «Да, потрепало тебя, моя девочка, – подумала Коваль, приближаясь к кровати. – Но ничего, кости срастутся. Мозги бы не взболтало».

      – Ветка, ты слышишь меня? – негромко заговорила она, глядя в прикрытые веками глаза подруги. – Открой глаза.

      Веки чуть дрогнули, но остались по-прежнему закрытыми.

      – Не притворяйся, ты меня слышишь, я знаю. У меня мало времени, помоги мне тебя спасти. По краю ведь ходишь, дура! – нагнувшись совсем близко к уху ведьмы, прошептала Марина.

      Ветка вздрогнула всем телом и широко распахнула глаза:

      – Сгинь, – прошептала она, с трудом разлепляя пересохшие губы.

      – Я-то сгину, – вполне миролюбиво отозвалась Марина, беря с тумбочки стакан и ложку с обмотанным марлей концом. – Я сгину, меня и так нет, а вот ты-то совсем неиллюзорно можешь того-с… Я твоего муженька отлично знаю, – окунув в воду марлю, Марина смочила Веткины губы. – Одним словом, давай, милая, договариваться. Это ты врачам можешь головы дурить своим беспамятством, а мне не надо.

      Ветка снова закрыла глаза и прошептала еле слышно:

      – Митя тут ни при чем… это все я…

      – А я знаю, – кивнула Марина, усаживаясь на край кровати, – с ним я после разберусь. Ты вот что скажи: он не говорил случайно, почему именно сюда?

      – Нет, – выдохнула Ветка, – но я не спрашивала. Ты поможешь мне?

      – А, по-твоему, за каким я вообще здесь? Твой припадочный супруг закатил истерику – думает, что тебя Ворон умотнул, велел вернуть до ночи, иначе все, копец котенку. Давай думать, что говорить станем. Генерал-то выдвинул версию, что ты просто попутчица. Ему тоже, видно, не с руки Ворону информацию сливать.

      – Это хорошо… пусть так и будет… – пробормотала ведьма.

      – Хорошо-то хорошо, но Бесу как объяснить, почему ты здесь?

      – Давай