Воин неба и земли. Сергей Зверев

знаю, что у Кирюхи в правом рукаве было. И все что ему говорил, могу повторить тебе в лицо, Валя-командир.

      Зло со мной говорит Степаныч, точно поставить на свое место хочет, чуть ли не унизить.

      – Григорий Степанович, – не теряя самообладания, заговорил я. – Не будем друг дружку поддевать, мы в самом деле в одном окопе. Я с себя командных полномочий слагать не собираюсь. Прослушивать кого-либо тоже, хотя обещать не могу, не взыщите, ребята. А сейчас, Степаныч, очень хотелось бы послушать товарища Жукова.

      Все, кроме сидящего у монитора Олега, впились глазами в наше сокровенное «охраняемое лицо».

      – Феликс мне неизвестен, – отозвался Жуков. – Остальное, увольте, режим повышенной секретности.

      – Нас здесь всех перестреляют с твоим режимом, – впервые не сдержал своих чувств обычно уравновешенный Кирилл.

      Видимо, его задело, как ловко раскусил прослушку Степаныч.

      – Значит, так тому и быть, – как ни в чем не бывало отозвался Жуков.

      Среди моих подчиненных прошел ропот недовольствия.

      – Слушайте, Жуков, или кто вы там... – начал Степаныч.

      – Тихо, ребята! – голос Жукова неожиданно стал властным, почти по-армейскому командным. – Вы получили приказ от командования выполнить задачу по моей охране. Вы офицеры и прекрасно понимаете, что такое «режим повышенной секретности». Если кто-то забыл, я напомню. Любое нарушение такого режима будет иметь непредсказуемые последствия... Хотите знать, какие?

      – Хотим, – кивнул Кирилл.

      – А я сам не знаю, какие. НЕ-ПРЕД-СКА-ЗУ-Е-МЫ-Е! – по слогам повторил Жуков. – Но глобального характера.

      К Земле несется астероид? Нет, конечно же, но Жуков нас не пугает. Он ведь и сам готов погибнуть. Да, да, этот невысокий, неармейского вида парнишка слова Кирилла насчет «перестреляют» мимо ушей не пропустил. И всю серьезность ситуации понимает не хуже нас... Даже лучше, потому как осведомлен более нас.

      – Если мы откажемся тебя охранять или немедленно свяжемся с милицией или ФСБ, Москва на своем месте останется? – перейдя на «ты», спросил Степаныч.

      – Может и не остаться, – чуть подумав, ответил Жуков. – И не только Москва.

      – Больше вопросов нет, – произнес Степаныч.

      В комнате повисло молчание. Все мы были офицерами, все не по одному разу действовали в режиме секретности. И слово «приказ» не было для нас пустым. Но замечание о возможном исчезновении столицы с будущих географических карт произвело впечатление. Уточнять, что это будет – эпидемия, химическая атака или ядерный взрыв, – не имело смысла. Жуков сказал то, что счел нужным, большего из него не вытянешь.

      – Не перестреляют нас, – буднично подвел итог Жуков. – Не получится...

      – Движение! – послышался от монитора голос Олега.

      Жуков тут же был уложен на пол, а в руках моих подчиненных появилось оружие.

      – Три машины! Бронированные! Вооруженные люди! Нас штурмуют! – Олег, выхватив собственный пистолет-пулемет, рванулся к окну, оставив монитор.

      Жуков на полусогнутых дернулся