Тайна похищенной башни. Александр Рудазов

но л’тра умеют защищаться от стихийных бедствий.

      – Нет, надо было все-таки сделать крюк… – пробормотал Чертанов, глядя вокруг несчастным взглядом.

      – Поздно пить боржоми, когда почки отвалились, – угрюмо произнес Колобков.

      «Чайка» взяла самый малый ход. Никому неизвестно, как много воды лежит между корабельным днищем и спиной исполинского чудовища. Сесть на мель в таком месте – хуже и не придумаешь.

      За бортом проплывают все новые скалистые островки. Одни совсем небольшие – так, рифы, едва торчащие из воды. Другие довольно крупные. Спинные шипы Таннина неодинаковы по размеру.

      И невольно задумываешься – а нет ли у него и других шипов, еще меньше? Не напорется ли «Чайка» на один из таких рифов, скрытых под водой?

      Колобков беспокойно курсирует взад-вперед, от борта к борту, помогая себе тростью. У правого борта его неизменно встречают разнесчастный Чертанов и ехидно скалящаяся Стефания. У левого – побледневшая до полусмерти супруга и что-то бормочущий на родном языке Грюнлау. По пятам за шефом чеканят шаг телохранители, а следом за ними семенит здоровенный беркут.

      Спокойными остались только дети, которые пока просто не в курсе дела. Все четверо сейчас где-то в недрах яхты, занимаются своими делами. Кажется, в куче добра, наколдованного мудрецами, они нашли нечто очень для себя ценное. Видеоприставку или что-то наподобие. Колобков не вглядывался.

      И, конечно же, Каспар, Бальтазар и Мельхиор тоже не проявляют волнения. Им никто ничего не сказал. Но даже если сказать – вряд ли эта троица хоть чуть-чуть обеспокоится по такому пустячному поводу.

      Ведь это же не Таннин украл их бесценную башню – так чего же о нем тревожиться?

      – Я не знаю, что вы делаете, но вы делаете это неправильно, – брюзгливо заявил Бальтазар, глядя на снующего туда-сюда Колобкова.

      – А?! Что?! – встрепенулся Каспар. – Я требую немедленно объяснить мне, что здесь… хррр-пс-пс-пс…

      – Под нами большая черепаха, – неожиданно заявил Мельхиор.

      Колобков напряженно замер. С каким удовольствием он бы сейчас шарахнул этого старого негра палкой!

      Останавливает лишь то, что Мельхиор этого даже не почувствует. В него можно смело стрелять хоть из пушки.

      – Откуда ты знаешь, что под нами большая черепаха? – усомнился Бальтазар, поворачиваясь к Мельхиору.

      – Я слышу, как она говорит со мной.

      – Да? И что она говорит?

      – Не знаю. Я не понимаю языка черепах.

      – Другого я от тебя и не ожидал. Тогда сам ей что-нибудь скажи.

      – Что?

      – Что-нибудь.

      – Скажите, что я не отказался бы попробовать черепашьего супчика! – встрепенулся Каспар.

      – Ладно, – добродушно кивнул Мельхиор, закрывая глаза и начиная утробно мычать.

      Колобков схватился за сердце. Не находя слов, он вскинул трость, сам не зная, что собирается сделать – наорать ли на мудрецов или просто запустить в них чем-нибудь тяжелым.

      Но в следующую