Девушка без Бонда. Анна и Сергей Литвиновы

руку Димитриса и повторила:

      – Давай лучше пойдем домой.

      Однако он сжал ее плечо еще крепче. И вдруг спросил:

      – Скажи, ты веришь в бога?

      – В бога? – растерянно пролепетала она.

      Еще одно слово – конечно, знакомое и, безусловно, что-то значащее. Бог. Нечто, или некто, справедливый и одновременно грозный. Кажется, она действительно в него верила. В прошлой жизни.

      И девушка твердо ответила:

      – Да.

      – Жаль, – неожиданно отреагировал Димитрис. И, секунду поколебавшись, решительно добавил: – Но даже если так, мы все равно пойдем к нему.

      Девушка с любопытством взглянула на своего спутника. Кажется, ей повезло. Приключение, задуманное Димитрисом, вовсе не ограничится объятиями на пляже. И она осторожно спросила:

      – А он– кто?

      – Когда увидишь, ты испугаешься, – усмехнулся Димитрис.

      Мимолетно взглянул на простенькие часы, украшавшие его запястье, и озабоченно произнес:

      – Ого, уже десять вечера! А нам еще километров пять идти… И еще неизвестно, примет ли он.

      – Слушай, ты можешь объяснить нормально? – сердито спросила девушка.

      А Димитрис взглянул ей в глаза и ответил:

      – Мы идем к одному человеку. Он живет здесь, на острове. Далеко, в заброшенной деревне…

      – А кто он, этот человек? – нетерпеливо поинтересовалась она.

      Но Димитрис лишь вздохнул:

      – Если сказать тебе заранее, ты просто не пойдешь.

* * *

      В заброшенную деревню они добрались только к полуночи. Пути оказалось не пять километров, а добрых восемь, да еще по песку, и ветер трепал волосы, пробирался под тонкую куртку. Ощущение было, что они где-то на краю земли. И хоть море и соль брызг на губах, у нее перед глазами вставала картина из совсем другой жизни: снег (белые кристаллы, сплошь усыпавшие землю), елки (так называются высоченные, здесь ничего похожего нет, деревья) и заброшенная, покосившаяся избушка из почерневших бревен.

      И от этих видений, вплетавшихся в реальность, ей стало особенно жутко.

      – Димитрис, мне страшно… – пробормотала девушка.

      И, разумеется, услышала в ответ:

      – Со мной ничего не бойся.

      Но юноша тоже трусил, да еще как – она это чувствовала.

      Как ни пыталась девушка расколоть Димитриса, куда они идут да зачем, по делу тот ей так ничего и не рассказал. Лишь глухо намекнул: человек, к которому они направляются, на их острове изгой, ни один из местных жителей его даже на порог не пустит.

      – Но почему? Он что, прокаженный? Преступник?

      – Хуже, – покачал головой Димитрис. – Он пошел против бога.

      … Наконец они подошли к приземистому беленому домику. Тот выглядел нежилым: крыльцо покосилось, окна закрыты синими ставнями.

      Однако едва Димитрис потянулся постучать во входную дверь, та распахнулась сама, и девушка от неожиданности вскрикнула. В глаза плеснуло светом. Пахнуло теплом и какими-то пряностями… А потом