Западня. Занесенные снегом. Блейк Крауч

направились к Уиллу, держа фуражки под мышками.

      Патрульные разместились на диване в гостиной, а хозяин сел в кресло лицом к ним. В комнате все еще сильно пахло краской. Только в прошлые выходные они с Рейчел покрасили стены и сводчатый потолок в терракотовый цвет. Черно-белые фотографии пустынных пейзажей, раньше украшавшие комнату, по большей части все еще стояли, прислоненные к старому комоду, и ждали, пока их повесят заново.

      Полицейские деловито изложили суть дела, по очереди описывая подробности – словно заранее отрепетировали, кто о чем скажет. Их голоса были такими ужасно спокойными и сдержанными…

      На данный момент у них было мало сведений. «Гранд Чероки» Рейчел был найден на обочине шоссе 85 на территории национального парка «Органный кактус» в Аризоне. Правое переднее колесо сдуто – скорее всего, оно было проколото гвоздем и медленно, но неуклонно теряло давление в шине. Стекло в двери со стороны водителя выбито.

      Ни Рейчел, ни следов крови.

      Полицейские задали Уиллу несколько вопросов. Они пытались выразить ему сочувствие, говорили, как им жаль, а Иннис просто смотрел в пол и чувствовал, как в груди что-то медленно сжимается, перекрывая доступ воздуха в легкие.

      В какой-то момент он поднял взгляд и увидел, что Девлин стоит в коридоре, одетая в длинную розовую футболку – нижний край этого одеяния доставал до застеленного ковровым покрытием пола. Лоскутное одеяло, в обнимку с которым она засыпала каждый день с самого рождения, было перекинуто через левую руку девочки. И по ее глазам, полным слез, Уилл понял: она слышала все, что говорили полицейские о ее матери.

      Глава 4

      Рейчел Иннис была надежно пристегнута двухдюймовым нейлоновым ремнем к кожаному креслу позади водителя. Она могла лишь сидеть прямо и смотреть на приборную панель. Электронные часы показывали 4:32. Женщина помнила лишь удар монтировки по стеклу – а затем ничего.

      Из стереосистемы гремели «Четыре сюиты для лютни» Баха в переложении Джона Уильямса для классической гитары. За лобовым стеклом свет фар вырывал из темноты крошечный клочок дороги. И хотя машина, в которой ехала Рейчел, была роскошным внедорожником с мощными амортизаторами, ухабы и рытвины разбитой дороги ощущались все равно – что бы это ни была за дорога.

      Запястья и лодыжки Рейчел были крепко схвачены такими же нейлоновыми лентами-стяжками – однако тот, кто ее связывал, постарался, чтобы путы не причиняли неудобства, и не заткнул ей рот. С заднего сиденья Рейчел видела лишь затылок водителя, а иногда – щеку и рдеющий огонек сигареты. Ей удалось различить только, что он гладко выбрит и что волосы у него темные. От него исходил слабый пряный запах одеколона.

      В какой-то момент Рейчел осознала: он не знает, что она очнулась. Но эта мысль не просуществовала и двух секунд. Женщина перехватила взгляд водителя в зеркале заднего вида. Этот взгляд бесстрастно отметил ее пробуждение и вновь обратился на дорогу.

      Они ехали все дальше. Ничего не происходило – лишь временами через дорогу в свете