Революtion! Основы революционной борьбы в современную эпоху. Валерий Соловей

1918–1920 гг. в России, которые были четкой проекцией идеологии и практик победивших радикальных фракций.

      Но если не заговоры и внешнее подстрекательство, то какие обстоятельства вызывают революции?

      Глава 2

      Начала и концы

      (Что ведет к революциям и чем они заканчиваются)

      Когда читаешь о той или иной революции в учебнике истории, возникает впечатление, что развитие событий неуклонно и даже неизбежно вело к ней. Этот исторический фатализм под названием «объективной закономерности» особенно хорошо заметен в советских учебниках и научных трудах. Объяснение причин Великой Октябрьской социалистической революции выстраивалось и подавалось в них в такой манере и начиналось с таких дальних позиций, что волей-неволей начинало казаться, будто весь ход если не мировой, то отечественной истории выглядел лишь подготовкой условий для рождения Ленина и большевистского переворота. В общем, секуляризованная версия христианской эсхатологии, в которой история была лишь приуготовлением рождения Христа. А после его вознесения – ожиданием второго пришествия. Точно так же у коммунистов: вся человеческая история была лишь подготовкой к рождению пророков марксистского откровения – Маркса, Энгельса, Ленина; большевистский переворот в России стал первым пришествием; а последовавшая за ним история суть ожидание второго пришествия – победы коммунизма во всемирном масштабе.

      Если довериться учебникам и апологетам революций, утверждающим их неизбежность, то, казалось бы, не составит труда идентифицировать причины, ведущие к революциям. И знание такого рода было бы поистине бесценным в политике. Ведь, обнаружив вызревание революционных факторов, их можно нейтрализовать – и тем самым избежать революции. Или, наоборот, форсировать их развитие, дабы спровоцировать революцию.

      В действительности якобы неотвратимая поступь революций не более чем продукт идеологических фантазмов или немудреной операции по подгонке решения задачи под ее результат. Зная итог, мы подаем предшествующее развитие событий таким образом, будто бы оно неизбежно вело к данному результату. Такая вот ретроспективная телеология.

      Но что-то современники революций не разделяли исторического оптимизма последующих историков и пропагандистов. И не ощущали никакой объективной исторической закономерности. Более того, никогда и нигде ни одна революция не была предсказана. В качестве хрестоматийного примера обычно приводят заявление Ульянова-Ленина в январе 1917 г. (то есть всего за пару месяцев до свержения самодержавия): «Мы, старики, может быть, не доживем до решающих битв этой грядущей революции»[25].

      Спустя почти восемьдесят лет после этой ленинской фразы американские исследователи предприняли попытку разработать прогностическую модель для предсказания революций. Как нетрудно догадаться, знание такого рода представляет отнюдь не только академический, но и самый что ни на есть актуальный

25

Ленин В.И. Доклад о революции 1905 года // Полн. собр. соч. 5-е изд. М., 1973. Т. 30. С.328.