Рождение Контролера. Юрий Никитин

ботаник сперва вообще не мог пистолет в руках удержать. Потом не мог попасть в мишень. Вообще. Пули шли в потолок, в пол, в правую и левую стены…

      – Ну-ну? – спросил он с ленивым интересом.

      – Со второй половины обоймы половину положил в мишень.

      Он повернулся, всмотрелся в изрешеченный щит.

      – Гм, я бы сказал, ухитрился попасть и в центр.

      Она покачала головой.

      – Не ухитрился, Автандил. Последнюю обойму всадил в самое яблочко.

      Автандил подошел ко мне, я увидел на его лице удивление пополам с недоверием.

      – Ты подогнала мишень, чтоб стояла прямо перед ним? В двух шагах?

      – Напротив, – огрызнулась Ингрид. – Послала ее к той стене. На предельную для пистолетов дальность. Прицельную дальность.

      Он покачал головой.

      – Интересно… И что, раньше пистолета в руках не держал? Признавайся, парень, как у тебя получается?

      Я ответил с надлежащей интеллигенту скромностью и достоинством:

      – Я доктор наук. Профессор. Вы же понимаете, человеку даден интеллект, хотя мало кто им пользуется. Да и зачем он в нашем мире? Вы знаете, самый большой мозг был у неандертальцев, на двенадцать процентов больше, чем у нынешнего гомо сапиенса. А с того времени мозг постоянно усыхал и продолжает усыхать. Сейчас уже полтора кило, а будет еще меньше. Когда станет как у австралийских аборигенов, мы перестанем быть людьми… Пичалька… Но пока я им, знаете ли, иногда пользуюсь. Вот и сейчас… в общем, можно сказать, воспользовался, хотя коллегам не признаюсь, стыдно признаться, как я его употребил.

      Он смотрел непонимающе, Ингрид сказала торопливо:

      – Он доктор наук по нейрофизиологии. Знает, как адаптироваться быстро и даже очень быстро. Мы адаптируем мышцы, а он сперва мозги, это проще…

      Инструктор буркнул:

      – Ну кому проще, а кому… мне вот легче тренировать мышцы, хоть это и дольше, а мозги… дело темное.

      Я скромно улыбнулся, дескать, для доктора наук нет темных дел. Он вытащил из заднего кармана брюк смартфон, потыкал кончиком пальца.

      – Как фамилия?

      Ингрид сказала быстро:

      – Лавронов Владимир Алексеевич.

      Он закончил набирать текст, буркнул.

      – Готово. Норматив сдан, норматив принят… Если такой стрелок, пусть сразу оформят и лицензию.

      Я поинтересовался:

      – С правом на убийство?

      Он поморщился.

      – Лицензию на право ношения оружия. Скрытое.

      – Жаль, – ответил я. – А то бы я их всех поубивал.

      – Кого? – спросил он.

      Ингрид ответила язвительно:

      – Всех. Говорит, людей восемь миллиардов, а ему и одного хватает.

      – Миллиарда или себя?

      – Наверное, – ответила она, – себя. Экзамен на полигоне проходить не надо?

      – А что там? – спросил я.

      – Стрельба по двигающейся цели, – ответил он с некоторым злорадством, – прячущейся, в условиях недостаточной освещенности, маскирующейся, тест на скорость и реакцию… Уже передумали, профессор?

      – Если