Восставшая из пепла. Евгений Гаглоев

зеленым великолепием – клумбы с яркими цветами.

      Во дворе, за решетчатой оградой, прямо напротив Таниного окна, стояла приподнятая на домкратах новенькая иномарка белого цвета. Из-под нее торчали чьи-то босые ноги в синих подвернутых джинсах.

      В этот момент из соседнего дома появилась молодая, симпатичная женщина в коротком цветастом халатике. Ее светлые волосы были накручены на здоровенные бигуди.

      – Олег! – позвала она. – Ты куда опять подевался?

      Из-под машины послышалось что-то, похожее на сдавленное ржание.

      – Открой глаза пошире, сладенькая! Может, тогда меня увидишь!

      Одна джинсовая нога поднялась над травкой и приветливо покачалась в воздухе. Женщина заметила это, подошла к машине и опустилась рядом с ней на корточки.

      – Строители сделали в туалете кривой потолок, – заглядывая под капот, сообщила женщина. – Как это понимать?

      – Архитектор был пьян в стельку и страдал косоглазием, – послышалось из-под иномарки. – Других объяснений у меня нет.

      – Но с этим ведь что-то надо делать?

      – Пусть остается, как есть. Это будет особенностью нашего нового дома!

      – Не нужны мне такие особенности, – недовольно сказала женщина.

      – Тогда возьми в гараже напильник и подровняй потолок сама!

      Женщина, вскочив, наподдала ногой лежащему под машиной.

      Тот громко ойкнул. Блондинка в бигудях повернулась, и Татьяна поспешно спряталась за шторой.

      – Говорила мне мама не выходить за тебя замуж! – гневно сказала блондинка. – А я ее не слушала. И вот что получила!

      – Я тоже знаю, что мы счастливы вместе, – послышалось из-под машины.

      – Ага, так сильно любим друг друга, что уже два раза откладывали развод!

      Татьяна громко прыснула и тут же присела, чтобы ее не заметили. В этот момент снизу позвали завтракать.

* * *

      Завтрак оказался довольно скромным. Отец заварил чай и высыпал в керамическую вазочку несколько черствых пряников в мятной глазури. На тарелке высилась горка бутербродов с колбасой, рядом стоял графин апельсинового сока.

      Тамара Петровна Оболдина все еще была здесь. Оказалось, что у нее действительно имеется своя комната в их доме. Женщина сидела за столом в элегантном бежевом брючном костюме и потягивала кофе из небольшой позолоченной чашечки. Они с отцом о чем-то переговаривались вполголоса, но стоило Татьяне войти на кухню, как оба тут же умолкли.

      Александр Борисович хмуро уставился на дочь своим единственным глазом. Немного робея, Татьяна осторожно присела на край стула и придвинула к себе тарелку с бутербродами. Отец налил ей чай в большую кружку.

      – Освоилась? – спросил он.

      – Да, вещи уже разложила, – сказала девочка.

      – Вчера я зашла, чтобы позвать тебя ужинать, – сообщила Тамара Петровна, – но ты так сладко спала, что я решила тебя не будить.

      – Я отлично отдохнула, – улыбнулась ей Татьяна.

      – Как твои успехи в учебе? – поинтересовался