Crime story № 4 (сборник). Дарья Донцова

кивнула с видом эксперта, потому что «El choclo» она тоже переводила, и там в самом деле не было ни слова про какие бы то ни было сельскохозяйственные культуры. Только про танец, про музыку, про звезды…

      Ах, в ритме танго, ритме дерзком и хвастливом,

      Я улетел однажды, как на крыльях ночи,

      Я улетел однажды из трущоб постылых

      И устремился, все покинув, в небеса.

      Я заклинал своей душою звезд потоки,

      Я в ритме танго закружил луну и солнце,

      Я пел о боли, о любви и о надежде,

      Я в ритме танго вырвался с земли.

      Отличный был перевод, который Алена с удовольствием пропела бы, но сейчас, увы, было не до прославлений своего несомненного литературного таланта.

      – Ишь ты, – сказал сероглазый. – Мы сначала думали, это магазин какой-то так называется. Оказалось, танцы… танго… Позвонили Александру Великому, – разумеется, Аксютин назвал его по имени-отчеству, – приехали, а у вас тут такое…

      – Слушайте, АВ, – сказала Алена недоуменно, – сколько раз покупала у вас туфли, но ни разу не видела на мешочках таких этикеточек: «Студия „El choclo“, обувь для аргентинского танго».

      – Не видели, потому что мы их никогда не клеили, – угрюмо сказал АВ. – Это кто-то другой сделал. Но я не понимаю, при чем тут этикетка!

      – Сколько, вы говорите, уже зафиксировано подобных случаев? – спросила Алена у сероглазого. – Кстати, как вас зовут?

      – Майор Аксютин Геннадий Андреевич, – отрапортовал тот и нахмурился: – Это к делу не относится. Зачем вам?

      – Меня зовут Алена, Алена Дмитриева, – сказала наша писательница, которую на самом деле звали Елена Ярушкина. Но она так привыкла к своему псевдониму, сроднилась с ним, можно сказать, что про подлинное имя и фамилию периодически забывала. – И должна же я к вам как-то обращаться. Господин или даже товарищ сыщик – не лучшая форма, вам не кажется?

      Он усмехнулся:

      – Ладно, зовите меня просто майор, это удобнее всего.

      – Договорились, – кивнула Алена. – Так вы мне не ответили, майор.

      – Убийств – четыре, включая сегодняшнее. Но этикетка появилась впервые, на предыдущих мешочках ее не было.

      – Где все это случалось, в каких районах Москвы?

      – Сначала в туалете на Павелецком вокзале, потом в общественном туалете на Приваловой, потом на Курском и вот теперь здесь.

      – А я думаю, – сказала Алена, – что больше ничего подобного не произойдет.

      – Вашими бы устами… – скептически хмыкнул майор Аксютин, а АВ вздохнул с отчаянной надеждой.

      – Нет, серьезно, – настойчиво проговорила Алена. – Вам не кажется, майор, что милицию кто-то старательно подводит именно к студии «El choclo»? Обратите внимание: Павелецкий вокзал находится рядом с Приваловой, а на Приваловой расположена студия. Курский вокзал рядом с заводом, где уже давно анонсирована милонга, которую проводит именно «El choclo»… И если уж вы сразу не увязали аргентинские танго-туфли, которые продаются только