Случайный билет в детство. Владислав Стрелков

спросил из глубины салона:

      – Но почему именно мы?

      – Да потому, что мы единственная группа в городе на данный момент, прошедшая курс по освобождению самолетов. Ещё вопросы?

      Вопросов больше не задавали. Ехали молча, чего давно не было. Каждый думал о своём. Я, из-за этой неожиданной встречи, вспоминал своё «боевое» детство. Как раз после седьмого класса я и начал активно заниматься спортом и, можно так сказать, что «Громозека» со товарищи и дали такой толчок. Собирался стать военным, как отец, и стал им.

      А вчера опять звонил мой друг, Савин Олег. С ним я с первого по десятый класс сидел за одной партой. Он, не знаю в который раз, интересовался – когда я снизойду до того, что наконец выполню обещание и появлюсь на встрече выпускников, и так пропустил уже кучу «сборищ». А я что могу сделать? В отпуск не отпускают. Второй год без него, родимого. Мало того, мы уже полгода находимся на казарменном положении.

      Но вчера мой рапорт наконец подписали, с завтрашнего дня я в отпуске. Только последний день больно уж динамичный выдался.

* * *

      Самолёт стоял на самой дальней стоянке. На самом краю летного поля маячили многочисленные пожарные машины. Белкин выпрыгнул из автобуса и сразу заорал, показывая на пожарные расчёты:

      – Убрать с глаз долой. Пусть будут поблизости, но не на виду.

      Обернулся к высаживающимся бойцам.

      – Всем приготовиться, Вязов со мной.

      – Николаич, я-то зачем тебе в штабе?

      – Будешь за моего зама, раз остался без группы.

      Прошли к одноэтажному кирпичному зданию, ощетинившемуся множеством антенн. В комнате, уставленной аппаратурой, у большого стола сгруппировались люди, очевидно, входящие в «Штаб».

      Командир сразу представился:

      – Подполковник Белкин. Новости есть?

      – Требуют немедленного вылета, – доложил седой майор, – иначе взорвут самолет. Тянем время, как можем.

      – Сколько пассажиров на борту?

      – Сто семьдесят два. Есть дети, их пятнадцать. Уже получены все данные о пассажирах. Мы поговорили с пилотами и по описанию нападавших определили двоих. Вот их данные.

      Мы склонились над снимками, сделанными с камер видеонаблюдения. На фото стояли типичные европейцы. Данные регистрации подтверждали – русские они.

      – Внимание! – крикнул наблюдатель. – Открылась дверь.

      Мы приникли к окнам. Из передней двери самолета выкинули какой-то предмет. Он покатился по бетонке, и вдруг…

      Бабах!

      – Мать-перемать! Как могли пронести в самолёт взрывчатку?

      Белкин повернулся к техникам.

      – Связь с бортом есть?

      – Да, пилоты на связи.

      Подполковник взял трубку.

      – Говорит подполковник Белкин, с кем я говорю?

      – Командир корабля пилот пе-ка Астанычев.

      Майор пододвинул листок с именами экипажа. Белкин пробежался глазами по списку.

      – Как обстановка, Александр Сергеевич?

      – Требуют немедленного вылета, а то взорвут самолёт. Орут, что такой взрывчатки