Дочки-матери. Алина Знаменская

подбросили. Лера накинула ветровку и направилась по тропинке в сторону деревни. Зачем это маме вздумалось приехать среди недели? Тем более что они с отцом собирались вернуться домой в понедельник. Неожиданно сердце незнакомо стукнуло и заныло. Лера прибавила шагу. Она почти столкнулась с матерью у оврага. Та вынырнула из лопухов – запыхавшаяся, какая-то вся взъерошенная. На секунду они замерли друг перед другом, тяжело дыша.

      – Привет, мам, – первая сказала Лерка и потянулась для поцелуя. – Ты чего это на ночь глядя?

      – Где ты ходишь, Лера? – все еще задыхаясь, спросила Наташа. – Я и в клубе была, и у подружек твоих…

      – Мы с ребятами костер жгли. А что случилось? Ты зачем приехала?

      – Я? – Наташа обшаривала дочь взглядом, все еще тяжело дыша и словно боясь увидеть в той какие-то заметные перемены. Лерка показалась ей выше ростом, и в лице, как нарочно, промелькнуло что-то рожновское. Тень усмешки. То, чего Лерка в себе не замечала.

      – Так я… приехала вот… за тобой. Надо к школе подготовиться.

      Глухая деревенская ночь, овраг в лопухах, отзвуки дискотеки, и посреди этого – взволнованная мать, несущая что-то несусветное. Все это не вязалось у Лерки в мозгу и вызывало подозрения. Она пожала плечами.

      – Ну, пошли домой.

      – Нет! – остановила ее Наташа и развернула к реке. – Нам нужно поговорить.

      Лера послушно взяла мать под руку, и они двинулись назад. Им навстречу шли ребята от реки, вдалеке затухал брошенный, но не залитый костер.

      – У тебя все нормально? – спросила мать, не глядя на Леру.

      – Конечно, – пожала плечами Лерка. – Что могло случиться за неделю?

      – Не за неделю. Раньше.

      Лерка молчала. Они молча дошли до костра. Лерка стала собирать в кучу разбросанные ветки и кидать их в оставшийся жар. Ветки затрещали, костер вспыхнул.

      – Ты говоришь неправду, – сказала Наташа с вновь вспыхнувшей обидой.

      Лерка вела себя так, будто ничего не случилось!

      – Ты прочитала письмо! – Лера ошпарила мать жестким взглядом. – Я так и знала! Тебе ничего нельзя доверить!

      – Да, прочитала, – подхватила Наташа, вскипая с новой силой. – Ты – моя единственная дочь! Ты – моя жизнь, и я боюсь за тебя! И ты обещала мне! Ты обещала мне, что не станешь делать этого! Хотя бы пока не окончишь школу! А ты…

      Не дождавшись от дочери ни слова, Наташа спросила тихо:

      – Или он тебя заставил?

      Лерка ковыряла веткой в костре, низко склонив голову.

      – Нет, зачем, – почти спокойно отозвалась она. – Я сама захотела… попробовать. Мне было интересно.

      В тоне дочери Наташа не услышала раскаяния. Она не чувствовала себя виноватой! Не жалела о случившемся!

      Наташа была в шоке.

      – Тебе было интересно, – эхом отозвалась она, проглатывая ком в горле. – И что, ты теперь довольна? Тебе понравилось? Может быть, ты замуж захотела в пятнадцать лет? Может быть, ты нарочно издеваешься надо мной? Давай уж, помогай отцу! Мало он из меня крови выпил