Уральские сказы – II. Павел Бажов

стают – ему и стыдно в таких годах ученьем заниматься. Так он что придумал? Вкрадче от своих-то семейных этим делом занялся. Как уснут все, он и садится за работу. Одна жена знала. От нее, понятно, не ухоронишься. Углядела, что мужик засиживаться стал, спрашивает:

      – Ты что, отец, полуночничаешь?

      Он сперва отговаривался:

      – Работа, дескать, больно тонкая пришлась, а пальцы одубели, вот и разминаю их.

      Жена все-таки доспрашивает, да его и самого тянет сказать про свою затею. Не зря, поди-ко, сказано; сперва подумай с подушкой, потом с женой. Ну, он и рассказал.

      – Так и так… Придумал свой образец для отливки сготовить.

      Жена посомневалась:

      – Барское, поди-ко, это дело. Они к тому ученые, а ты что?

      – Вот то-то, – отвечает, – и горе, что бары придумывают непонятное, а мне охота простое показать. Самое, значит, житейское. Скажем, бабку Анисью вылепить, как она прядет. Видела?

      – Как, – отвечает, – не видела, коли чуть не каждый день к ним забегаю.

      А по соседству с ними Безкресновы жили. У них в семье бабушка была, вовсе преклонных лет. Внучата у ней выросли, работы по дому сама хозяйка справляла, и у этой бабки досуг был. Только она – рабочая косточка – разве может без дела? Она и сидела день-деньской за пряжей, и все, понимаешь, на одном месте, у кадушки с водой. Дядя Вася эту бабку и заприметил. Нет-нет и зайдет к соседям будто за делом, а сам на бабку смотрит. Жене, видно, поглянулась мужнина затея.

      – Что ж, – говорит, – старушка стоющая. Век прожила, худого о ней никто не скажет. Работящая, характером уветливая, на разговор не скупая. Только примут ли на заводе?

      – Это, – отвечает, – полбеды, потому – глина некупленная и руки свои.

      Вот и стал дядя Вася лепить бабку Анисью, со всем, сказать по-нонешнему, рабочим местом. Тут тебе и кадушка, и ковшичек сбоку привешен, и бабка сидит, сухонькими пальцами нитку подкручивает, а сама маленько на улыбе, вот-вот ласковое слово скажет.

      Лепил, конечно, по памяти. Старуха об этом и не знала, а васина жена сильно любопытствовала. Каждую ночь подойдет и свою заметочку скажет:

      – Потуже ровно надо ее подвязать. Не любит бабка распустихой ходить, да и не по-старушечьи этак-то платок носить.

      – Ковшик у них будет поменьше. Нарочно давеча поглядела.

      Ну, и прочее такое. Дядя Вася о котором поспорит, которое на приметку берет.

      Ну, вылепил фигурку. Тут на него раздумье нашло, – показывать ли? Еще насмех подымут!

      Все-таки решился, пошел сразу к управляющему. На счастье дяди Васи, управляющий тогда из добрых пришелся, неплохую память о себе в заводе оставил. Поглядел он торокинскую работу, понял, видно, да и говорит:

      – Подожди маленько – придется мне посоветоваться.

      Ну, прошло сколько-то времени, пришел дядя Вася домой, подает жене деньги.

      – Гляди-ко, мать, деньги за модельку выдали! Да еще бумажку написали, чтоб вперед выдумывал, только никому, кроме своего завода, не продавал.

      Так и пошла торокинская бабка по свету гулять. Сам же дядя