Тысяча и одна ночь. Том III. Эпосы, легенды и сказания

еще больше полюбила его из-за его сопротивления. А потом она села с ним рядом и стала пить и играть с ним, и он опьянел, и девушка обезумела от желания принадлежать ему. И она запела и произнесла:

      «Душа того, кто пленен любовью, терзается,

      Так доколе будешь вдали держаться, доколе же?

      О ты, кто лик отвращаешь свой, хоть невинна я,

      Ведь газель посмотрит всегда назад, убегая вдаль.

      Отдаление и всегда разлука и вечно даль –

      Ведь снести все это не может сразу юноша».

      И Ганим ибн Айюб заплакал, и она заплакала из-за его плача, и они не переставали пить до ночи, а потом Ганим поднялся и постелил две постели, каждую в отдельном месте.

      И Кут-аль-Кулуб спросила его: «Для кого эта вторая постель?» И он отвечал ей: «Эта – для меня, а другая – для тебя. С сегодняшней ночи мы будем спать только таким образом, ибо то, что принадлежит господину, для раба запретно». – «О господин, – сказала она, – избавь нас от этого; все течет по решению и предопределению». Но Ганим отказался, и огонь вспыхнул в сердце Кут-аль-Кулуб, и ее страсть увеличилась, и она уцепилась за него и воскликнула: «Клянусь Аллахом, мы будем спать только вместе!» Но он отвечал: «Сохрани Аллах!» И одержал над ней верх и проспал один до утра, а Кут-аль-Кулуб испытывала великую любовь, и ее страсть, влечение и влюбленность усилились.

      И так они провели три долгих месяца, и всякий раз, как она приближалась к нему, он сопротивлялся ей и говорил: «То, что принадлежит господину, для раба запретно!» Так продолжались для нее эти отсрочки с Ганимом, влюбленным, похищенным любовью, и ее горести и печали увеличились, она произнесла, утомленная думою, такие стихи:

      «Надолго ль, чудо прелести, жестокость?

      Кто побудил тебя лик отвратить свой?

      Все свойства прелести в себе собрал ты

      И все виды красот себе присвоил.

      Направил страсть ко всякому ты сердцу,

      Но веки ты вручил ночному бденью.

      Я знаю, плод с ветвей срывали прежде,

      Но вижу, ветвь арака[11] не сорвешь ты.

      Ловил обычно я газелей юных,

      Но вижу, сам ты щитоносцев ловишь.

      Всего страннее, – о, тебе скажу я, –

      Что очарован я, а ты не знаешь.

      Не будь же щедр на близость: я ревную

      Тебя к тебе же, а к себе – тем паче.

      И не скажу, покуда жив, тебе я:

      «Надолго ль, чудо прелести, жестокость?»

      И они провели некоторое время в таком положении, и страх удерживал Ганима от девушки, и вот что было с Ганимом ибн Айюбом, влюбленным, похищенным любовью.

      Что же касается Ситт-Зубейды, то она, сделав с Кут-аль-Кулуб в отсутствие халифа такое дело, впала в смущение и стала говорить: «Что я скажу халифу, когда он приедет и спросит о ней, и каков будет мой ответ ему?» И она позвала старуху, бывшую у нее, и посвятила ее в свою тайну и спросила ее: «Что мне делать, раз с Кут-аль-Кулуб была допущена крайность?» И старуха, поняв положение, ответила ей: «Знай, о госпожа, что приезд халифа близок,

11

Игра слов, основанная на одинаковом звучании слова «арака», которое переводится и как «я тебя вижу» и как название растения.