Тысяча и одна ночь. Том III. Эпосы, легенды и сказания

со мной, о царь времени!» И, поднявшись, она отправилась в свое помещение и развязала свои пожитки и достала ларчик, из которого она вынула золотую коробку и, открыв ее, вынула оттуда три драгоценных камня и поцеловала их и отдала царю, и ушла и взяла с собой его сердце.

      А после ее ухода царь послал за своим сыном Шарр-Каном. И когда тот явился, дал ему один камень из трех камней, и Шарр-Кан спросил его о двух других, и царь ответил: «О дитя мое, я дал один камень твоему брату Дау-аль-Макану, а другой я отдал Нузхат-аз-Заман твоей сестре». И, услышав, что у него есть брат по имени Дау-аль-Макан (а он знал только о своей сестре Нузхат-аз-Заман, Шарр-Кан обратился к своему отцу и спросил:

      «О царь, разве у тебя есть сын, кроме меня?» – «Да, и ему теперь шесть лет от роду», – отвечал царь. И он рассказал Шарр-Кану, что его брата зовут Дау-аль-Макан, а сестру – Нузхат-аз-Заман и что они рождены в один раз, и Шарр-Кану было тяжело это слышать, но он сохранил горесть в тайне и сказал отцу своему: «По благословению Аллаха великого!» И он бросил камень из рук и отряс свои одежды. И его отец спросил его: «Что это я вижу, ты расстроился, услышав об этом? Ведь ты же будешь владеть царством после меня, и я заставил свои войска поклясться тебе, и эмиров моего правления я привел к присяге. А этот камень из трех камней принадлежит тебе».

      И Шарр-Кан опустил голову к земле и устыдился спорить со своим отцом, а затем он принял от него камень и поднялся, не зная, как поступить от сильного гнева. И он шел до тех пор, пока не вошел во дворец царевны Абризы, и когда он приблизился, она поднялась перед ним и поблагодарила его за его поступки и призвала благословение на него и на его отца. И она села и посадила его рядом с собой, и когда он уселся, царевна увидела на его лице гнев и начала расспрашивать его, и он рассказал ей, что у его отца родились от Суфии двое детей мужского и женского пола, и мальчика он назвал Дау-аль-Макан, а девочку – Нузхат-аз-Заман. «Он дал им два камня, а мне он дал один, – говорил Шарр-Кан, – и я оставил этот камень. И я узнал о своем брате и сестре только теперь, а им, оказывается, уже шесть лет. И когда я узнал об этом, меня охватил гнев. И вот я рассказал тебе а причине моего гнева и не скрыл от тебя ничего. Теперь я боюсь, что он женится на тебе, так как он тебя полюбил, и я увидел в нем признаки желания взять тебя. Что ты скажешь, если он этого захочет?» – «Знай, о Шарр-Кан, – отвечала царевна, – что твой отец не имеет надо мной власти и не может взять меня без моего согласия, а если он возьмет меня насильно, я убью себя. А что касается до трех камней, то мне не пришло на ум, что он пожалует хоть один из них кому-нибудь из своих детей, я думала, что он их положит в свою казну вместе с сокровищами. Но я хочу от тебя милости: подари мне тот камешек, который твой отец дал тебе, если он у тебя».

      И Шарр-Кан отвечал вниманием и повиновением и отдал ей камень. И царевна сказала ему: «Не бойся!» – и поговорила с ним некоторое время. «Я боюсь, – сказала она, – что мой отец услышит, что я у вас, и не станет медлить и будет стремиться найти меня. И он сговорится с царем Афридуном из-за