Открытие себя (сборник). Владимир Савченко

я снова надел „шапку Мономаха“ и скомандовал машине „Можно!“. Теперь я знал, что буду делать с дублем кролика. Он образовался. Я сосредочил внимание на его хвосте (цепь связи: биоимпульсы от сетчатки моих глаз с изображением кроличьего хвоста ушли в мозг – в „шапку Мономаха“ – в машину, а там – сравнение и отбор информации – машина зафиксировала мое внимание) и даже поморщился, чтобы выразительней вышло: „Не то!“ В машину пошел мощный разбалансирующий импульс информации. И хвостик стал укорачиваться. Чуть-чуть…

      „Не то!“ Хвостик дрогнул, чуть удлинился… „Вот-вот! То!“ Хвост замер. „Не то!“ Еще удлинился… „То!“ Замер. „Не то! То! Не то! То!“ – и дело пошло. Самым трудным было уловить колебание в нужную сторону – и подтолкнуть. Дальше я транслировал в „машину-матку“ уже не элементарные команды „то – не то“, а просто молчаливое поощрение.

      Хвост удлинялся; в нем выросла цепочка мелких позвонков, они покрылись волокнами мышц, розовой кожей, белой шерстью… Через десять минут дубль Васька стегал себя по бокам мокрым белым хвостом, как разъяренный тигр.

      А я сидел на стуле в „шапке Мономаха“, и в голове творилась невообразимая толчея из „Н-ну!..“, „Вот это да!“, „Елки-палки!“, „Уфф…“ – как всегда, когда еще не можешь выразить все словами, но чувствуешь: понял, теперь не уйдет! И лицо мое, наверное, выражало ту крайнюю степень блаженства, какая бывает только у пускающего слюну идиота.

      Все. Никакой мистики. „Машина-матка“ работает по той же системе „да – нет“, что и обычные вычислительные машины…»

      – Правильно, – кивнул аспирант. – Но… это довольно грубое управление. Впрочем, для машины… да чего там, молодец!

      «…Но, черт, как все-таки здорово! По моей команде „Да“, „Не то“, „Нет“ машина формирует клетки, ткани, кости… Это могут лишь живые организмы, да и то гораздо медленнее.

      Ну, голубушка, теперь я выжму из тебя все!»

      «15 июля. Теперь мы, что называется, сработались с машиной. Точнее, она научилась принимать, расшифровывать и исполнять не разбитые на последовательность „то“ и „не то“ приказы моего мозга. Суть обратной связи и содержание команд осталось прежним – просто все происходило очень быстро. Я воображаю, что и как надо изменить в возникающем дубле-кролике. Ну, все равно как если бы я рисовал или лепил этот кроличий образ.

      Машина теперь – мои электронно-биохимические руки. Как это роскошно, великолепно: усилием мысли лепить разнообразных кроличьих уродцев! С шестью ногами, с тремя хвостами, двухголовых, без ушей или, наоборот, с отвислыми мохнатыми ушами дворняг. Что там доктор Моро с его скальпелем и карболкой! Единственное орудие труда – „шапка Мономаха“; не надо даже ручки вертеть.

      Самое занятное, что эти уродцы живут: чешутся четырьмя лапами и наворачивают морковку в две пасти…»

      – Легкая работенка, – с завистью пробормотал аспирант. – Почти как в кино: сиди, посматривай… Ничего не болит, нечего бояться. Никаких тебе сильных страстей – инженерная