Тибет, или Изумрудная Чаша Патриарха. Константин Стогний

Лавров.

      – Если здесь тигры, то маршрут стоит дороже!

      Младший брат Кращи, которого звали Ищи, как по команде последовал примеру брата и тоже сел рядом со своим мулом.

      – Ну вот! – рассердился Виктор. – Какие тигры? Вы в своём уме? Кто вам сказал, что здесь водятся тигры?

      – Ты и сказал, – спокойно ответил Кращи.

      – Но вы-то знаете, что никаких тигров здесь нет… наверное.

      Сомнение Виктора было вполне обоснованным. Бенгалия находилась совсем рядом, а за передвижением хищников по джунглям никто не следил.

      – За двести пятьдесят долларов не пойду! – вдруг выпалил Ищи.

      – И я не пойду, – добавил Кращи.

      Виктор прекрасно понимал, что тигры тут ни при чём и что эти два маленьких вымогателя специально разыгрывают сцену, чтобы получить побольше зелёных бумажек. До цели оставалось каких-то полдня. Отступать было некуда.

      – Хорошо. За пятьсот пойдёте? – попытался зажечь в своих проводниках азарт журналист.

      Братья переглянулись, перекинулись парой слов на своём родном языке бантава и кивнули друг другу.

      – Пойдём! – утвердительно ответил Кращи.

      Виктор с облегчением выдохнул.

      – …Но деньги вперёд, – добавил старший из братьев.

      – Вот. – Виктор готов был разразиться нецензурной бранью, но взял себя в руки: всё равно это ничего не даст. Если уж бутанец что-нибудь решил, с его упрямством может посоревноваться только его верный мул.

      – …Договорились, – улыбаясь, закончил фразу Виктор.

      «Засранцы…» – добавил он про себя.

      Путники наконец двинулись дальше. И опять бамбук, пальмы, вечнозелёные мимозы там и тут, и перекличка невидимых обезьян высоко в ветвях.

      Вдруг размеренную симфонию леса прорезал уже совсем другой, тревожный крик обезьян, который столкнулся с точно таким же криком в ответ.

      – Кто это? – спросил Виктор у Кращи.

      – О чём вы, мистер? – изображая невинность на лице, изумился тот.

      Виктор, быстро подхватив мулов под уздцы, остановил движение и жестом показал проводникам: «Не шуметь». Где-то очень далеко, сквозь возмущённый крик обезьян, раздавался какой-то хлёсткий звук.

      – Мачете, – почему-то шёпотом прокомментировал Виктор, – и люди на мулах… Их не меньше десятка.

      В этой части леса прорубка дороги была категорически запрещена королём Бутана, чтобы не тревожить духов гор. По той же причине иностранцам было заказано купаться в бутанских водоёмах, а также заниматься альпинизмом. «Любите лес, как король любит вас», – было написано на входе в заповедник. Звук мачете мог означать только одно: где-то далеко от Виктора и его проводников двигалась ещё одна группа людей.

      – В первый раз встречаю европейца, который знает лес не хуже меня, – с досадой произнёс Кращи.

      – А если знаешь, то почему молчишь? – иронично спросил Лавров.

      – Ну… может быть, это такие же паломники, как и вы, мистер, – нерешительно ответил за брата Ищи.

      – Думаю,