Девственная селедка. Екатерина Вильмонт

от бабки: «Евушка, как ты там? Летом не приедешь? У нас все вроде как было. Только вот сосед мой дорогой, Георгий Иванович, съехал. Помиловка ему вышла, что ли, одним словом, сняли с него обвинение и уехал он к себе в Ленинград. Хороший человек, дай ему Бог. А ты что, с Шуркой поругалася? Она что-то о тебе понасёрки плетет, будто у тебя в Москве полюбовник завелся? Гляди, девка, если эта сучонка не брешет… А куда мать твоя смотрит? Или это Шурка со злости? Очень я, Евушка, беспокоюся. Отпиши мне, как все у тебя обстоит. А то, может, приедешь на каникулы? Остаюсь твоя бабка Варвара».

      Георгий Иванович уехал в Ленинград… А мне-то что? Я замуж выхожу… Ей вдруг стало грустно, тоска навалилась. И что я за дура? Меня такой парень любит и женится на мне, пусть и неофициально, да разве это имеет значение? И семья у меня будет, самая настоящая семья, и будущая свекровь уже начала обо мне заботиться. Надарила шмоток заграничных… И ремонт собирается делать и вообще, все у меня хорошо… Просто замечательно, я везучая, о таком женихе любая девчонка может только мечтать… Все равно, Георгию Ивановичу я сто лет не нужна. Он серьезный, взрослый, он прошел такое… ему не до глупой студенточки…

      И Ева села за учебники. На носу сессия.

      2007 год

      Возвращаясь с пляжа, Лали всегда сворачивала с дорожки и шла через лужайку, чтобы войти в номер со стороны веранды. Идти босиком по траве так приятно! И вдруг на плетеном столике она увидела крупную темно-красную розу в узкой вазочке простого стекла. Роза была свежайшая, с капельками воды на лепестках и сильно пахла. Петька постарался, с нежностью подумала она. Он такой заботливый… После смерти отца, которого он боготворил, все время старается быть ко мне внимательным и нежным…

      Она приняла душ, переоделась, вышла босиком на лужайку и развесила купальник на ветвях старой оливы, сейчас пригретых солнцем. Потом взяла в руки вазочку и внесла в комнату. И когда это он успел?

      – Лали? Ты дома?

      – Петька, привет! Спасибо за розу, я все оценила!

      – Мам, ты что, какая роза?

      – Вот!

      – Мам, это не я, честное слово! Я, конечно, кретин, мог бы и сообразить, но, увы…

      – Петька, не ври!

      – Мам, я не вру!

      – Но тогда откуда… О, это, наверное, от гостиничной администрации… Скорее всего, судя по вазочке.

      – Нет, Лали, это от поклонника.

      – От поклонника? В вазочке? Нереально. К тому же тут у меня нет поклонников.

      – Есть. Тот дядька, с которым мы из Керкиры ехали. Он на тебя запал, это видно невооруженным глазом. Кстати, мам, я хотел давно сказать, просто боялся трогать эту тему… Мам, если ты заведешь роман или, еще лучше, выйдешь замуж, я буду только рад. Учти это. Никакой ревности или обиды за папу… Ты молодая, красивая, что ж тебе пропадать?

      – Петенька, родной, это глупости. Я так любила папу, я вытащила в жизни такой счастливый билет, что… Я невольно любого буду сравнивать с папой и любой проиграет в сравнении с ним. Любой.

      Он подошел, обнял ее.

      – Мам, но что ж тебе, в монастырь уйти? Ладно, замуж не хочешь, я понимаю,