Из жизни Олимпийских богов. Зевсиды. Алексей Михайлов

впервые за годы, какой он счастливый —

      Нёс из вулкана для слабых людей огонёк…

      Пандора

      221

      Часто Зевес наблюдал за людьми Прометея:

      «Вижу в созданиях нежность и блеск красоты!

      Значит, была ненапрасной когда-то затея,

      Стало нескучно на землю смотреть с высоты!

      Всё хорошо в них, возможно, но их созидатель

      Мне не по нраву за гордость и силу ума!

      Надо его осадить!» – думал молний метатель.

      Мысль о насмешке примчалась нежданно сама…

      222

      Царь посмотрел на балкон несравненной Киприды,

      Высветил Гелий всю прелесть Ареса жены.

      «А не создать ли девицу с красой титаниды,

      Есть у меня златорукие боги-сыны!

      Не превзойдут япетиды богов олимпийских,

      Ни Прометей горделивый, ни мощный Атлант!

      От обиталищ Горгон до пустынь аравийских

      Им не найти равнозначный Гефесту талант!»

      223

      Вызван был юный кузнец из Сицилии к трону,

      Зевс объяснил, что желает тирана душа:

      «Крупным алмазом украсишь Олимпа корону,

      Если работа твоя будет, сын, хороша…»

      «Но для него нет в короне свободного места!

      Заново, может, тебе изготовить венец?»

      «Я умиляюсь наивности сына Гефеста!

      Слушай моё повеленье, умелый кузнец!»

      224

      Изобретатель великий застыл в ожиданье,

      Сжал в предвкушенье грядущей работы персты.

      «Нужно Олимпу, кователь, живое созданье,

      Верх совершенства богинь и предел красоты!

      Выбери самую лучшую белую глину,

      Чтобы прелестница стала царицы светлей!

      Северней Альп ты найдёшь для раскопа долину,

      Где каолин будет свежего снега белей!»

      225

      Вмиг засверкали глаза у Гефеста сапфиром —

      Важное дело доверил могучий Кронид!

      И завладела идея отца ювелиром:

      «Будет девица прекраснее всех титанид!»

      Были недолгими в край неизведанный сборы —

      Быстрой работы над девой желал Властелин!

      Вскоре Гермес перебросил творца через горы,

      В дивной долине кователь нашёл каолин.

      226

      Стал размышлять он, держа руки в глиняном тесте:

      «Кто из богинь всех красивей? Не знает никто!

      Мать хороша, Афродита прекрасна без лести,

      А для иных всех любезней богиня Кето…

      Будет похожа девица лицом на Киприду,

      Всё остальное «возьму» от различных богинь!

      Светлой улыбкой созданье напомнит Ириду,

      Глаз глубину пусть наполнит небесная синь…»

      227

      В глиняном коме он вылепил нос и ланиты,

      Скулы и дивные очи, за ними – уста…

      Сам удивился кузнец – это лик Афродиты —

      Непревзойдённой была у неё красота!

      Дальше – изящные уши, красивая шея,

      И Артемиды великой божественный стан…

      Миру являлась девица, во всём хорошея,

      Словно весною на склоне Олимпа тюльпан!

      228

      Добрый