Злаки Зодиака, или Ижица-файлы. Игорь Чубаха

краска, и легко угадывались места, где раньше красовалась старорежимно-кондовая наглядная агитация. Большое прямоугольное невыцветшее пятно прежде принадлежало застекленной коллекции дипломов за всякую бестолковую пургу. За второе место на скорочтение «Отче наш», за первое место в состязаниях на дальность выхода в астрал по Северо-Западному региону, за экономию медитационных человеко-часов. Этот стенд еще был знаменит тем, что в нужный момент рухнул аккуратно на голову якутскому шаману, когда тот, отведя глаза конвою, начал запихивать в рот мухоморы из потайных карманов. Иначе говоря, рухнувший стенд сохранил вещдоки, по массе достаточные, чтобы впаять грибнику срок за наркоту.

      Е-мое, стоило Максиму оказаться в данных стенах, как наваливалась сумрачная тоска, свежего воздуха здесь не хватало, что ли? Прямо хоть пару пива для поднятия тонуса перед каждым визитом опрокидывай. Но нельзя, дверной косяк на этот счет заговорен вышестоящим начальством и банально не пропустит.

      Сейчас начнется заунывная мутотень: «Какого лешего проявил инициативу? Какого черта не обеспечил в соответствие с приказом „Буки-ять-восемьдесят семь“ прикрытие? Какого дьявола ты, Храпунов Максим Максимыч, вообще ходишь по белу свету и раздражаешь меня уже одним своим независимым видом!?»

      Начальница всего этого бардака Дина Матиевна любила, дабы подчиненные в кабинетах не запирались. Посему Максиму не приходилось стучаться, чтобы узнать, кто чем дышит.

      – Кто взял мои ножницы?

      – Проверь, у кого самые короткие ногти.

      – Почему у вас котлетами пахнет?

      – Отрыгнул.

      Народ в конторе трудился не крепко умный и не заведомо дубовый, потихоньку рубил бабло надбавками, коптил до пенсии и не рыпался по сторонам, потому как вход в контору – рубль, а выход – мало не покажется. Если кто по молодости имел иллюзии, то разбазаривал их года за три и далее с циничной ухмылкой просто тянул лямку, по возможности забивая болт на службу, или становился записным карьеристом и лизал начальству, что причитается.

      В одном кабинете пили кофе и гладили прямо на столе рясу пыхтящим и плюющимся утюгом. В другом перекладывали бумажки в поисках сгинувшего шеврона. Кто-то из сотрудников травил анекдоты, меланхолично начищая ядовито-зеленой пастой уставной амулет. Приближался осенний смотр формы одежды, но подхромавший к двери начальницы герой подозревал, что у него сейчас другие проблемы.

      Секретарша на рабочем месте отсутствовала по уважительной причине: пребывала в оплачиваемом отпуске. Вот отпуска в конторе были славные – полтора календарных месяца плюс до трех дней на дорогу. Е-мое, как Храпунов сейчас завидовал секретарше. С каким кайфом бы Максик ноне оказался отсюда подальше, пусть в засаде посреди затянутых ряской Синявинских болот, что гордо именуется «антирусалочьим патрулем». Пусть внедренным агентом среди ковыряющих перемешанную с людскими костями грязь «черных следопытов». Даже пусть в команде диггеров, по канализационным стокам подбирающимся к вентиляционным