Хранитель понятий. Александр Логачев

Но уж извини, наказать-то надо хоть немного для ума. Поэтому мы без тебя сегодня договорим, а ты вали, отдыхай, думай...

      Глава четвертая. Братаны и сеструхи.

      Ой, где был я вчера, не найду хоть убей!

      Только помню, что стены с обоями.

      Помню, Клавка была и подруга при ей,

      Целовались на кухне с обоими.

      Я такая! Ну и что?

      Люблю мужчин. Настоящих. Ненавижу скулящих неудачников. Ненавижу барыг дешевых и прочую петушащуюся мелкоту, отломивших кусок размером с член мальчика-китайца, возомнивших себя Ди Каприами. Типа, под них женщина должна без приглашения падать, еще в падении раздвигая ноги. Ненавижу чиновников, непременно потных и женатых, с жопами разной ширины под разные кресла, но этих я люблю потрошить и обламывать. Ненавижу офисных мальчиков с их выпендрежем на пустом месте.

      А настоящих мужчин люблю. Мужчин, которые эту рисующуюся шушеру не замечают, плюют на них, смахивают в сторону, а те – или отбегают подальше, или заискивают.

      У настоящих мужчин всегда есть настоящие деньги. Деньги я тоже люблю.

      Он подошел ко мне в боулинг-зале клуба «Винтерхаус». Я играла одна. До его прихода отклонила три предложения: «составить компанию», «помочь добросить до кеглей», «научить технике броска под названием „влупинг“, которым нельзя не выбить страйк».

      Он поставил свой стакан с коктейльной трубочкой на мой столик, загасил сигарету о мою пепельницу.

      – Трезвой вы никогда не сшибете главную кеглю в вашей партии, мадмуазель.

      Голос – как у Сталлоне. В глазах цвета серебристого «Мерседеса», – полное, искреннее безразличие к тому, «да» я в конце концов скажу или «нет».

      – Составите мне компанию на коктейль по рецепту Джеймса Бонда: сухой мартини с водкой, взболтать, но не смешивать? С моей добавкой – пить залпом, не мурыжась с соломинкой. Потом вместе доиграем.

      Он не слишком выдался ростом. Но и Мел Гибсон невысок, но ка-ако-ой мужчина! Как я его обожаю!

      Сегодняшний одет с небрежностью настоящего мужчины. Часы – настоящий «Роллекс», уж мне ли не отличать. И чтобы он ни сказал – хоть на языке негров заговори со мной – разве я б отказала?

      И я составила ему компанию. Сегодня вечером я была в черном облегающем платье. Слава богу, есть что облегать. По мне «Плейбой» с «Пентхаузом» безутешно плачут.

      Мы пробыли в баре недолго. И в боулинг-зал не вернулись.

      – Ко мне не поедем, – сказал он, заводя свою машину (еще б у настоящего мужчины не было машины!), оказавшуюся «Тойотой». – В гостиницах пахнет клопами и чужим потом. Нацелимся к тебе. У такой, как ты, не может не быть собственной уютной норы.

      Что мы проведем ночь вместе, слова до того не было брошено. Может быть, я должна была взвизгнуть «Да за кого вы меня принимаете!?» и выпрыгнуть за дверцу автомобиля косметикой об асфальт? И зачем? Затем, что так поступают порядочные женщины? А кто говорил, что я порядочная?

      Ну, а мужчина просто обошелся без всяких