Сестры лжи. К. Л. Тейлор

прямо на полу… Бог его знает, что по мне начнет ползать среди ночи.

      – Зря ты так. – Линна, уже сидящая по-турецки на соседнем матрасе, резко захлопывает путеводитель.

      – Вот именно. – Ал отрывает взгляд от скручиваемой сигаретки. – Брось, Дейз. Мы ведь заранее знали, что придется потерпеть. Тут ведь Непал, а не «Хилтон».

      – Потерпеть-то я не прочь. И жить с вами вместе тоже не боюсь. Но вот это? – Она показывает на ряды матрасов, лежащих вдоль обеих стен. – Я не знаю, тут прямо стойло какое-то… Всех скопом в одну комнату? Еще неизвестно, с кем придется ее делить.

      – Дейзи…

      Я делаю к ней шаг, чтобы положить руку на плечо, и тут же передумываю. Когда она в таком настроении, лучше всего делать вид, будто ничего не замечаешь. С тех пор как Айзек оставил нас в медитационном зале, она сказала едва ли пару фраз, пока Чера демонстрировала столовую, примитивную кухню, дворик для йоги, плодовый сад, огород, козий загон, курятник… или это был домик для массажа? Короче, она единственная не пищала от восторга, когда нас отвели к речке с водопадом. Тень интереса мелькнула на ее лице лишь при возвращении, когда Чера, показав рукой на дорожку вправо, пояснила, что там располагается мужской корпус. Нет, убейте меня, не понимаю. Пересечь полмира, добраться до одного из красивейших мест в горной Азии – и надуться только оттого, что Айзек, видите ли, отказался подхватить ее флирт!

      – Бьюсь об заклад, местные бабы храпят, – заявляет Дейзи. – И воняют.

      – Значит, будешь как рыба в воде, – фыркает Ал. – Я прошлой ночью заснуть не могла: уж такие от вас рулады, не передать.

      – Ой, кто бы говорил, – ведет плечиком Дейзи, но краешки губ уже подергиваются в намеке на улыбку. Она вытаскивает свой спальный мешок, расстилает его поверх матраса и начинает копаться в рюкзаке. – Как насчет глоточка лимонной водки, а? Думаю, мы заслужили.

      Все поднимают руку.

      – Видели? – Линна машет памяткой. – Три занятия йогой в день, после каждой медитации… Нет, я, пожалуй, остановлюсь на двух: один раз утром, другой вечером.

      – На кой ляд тебе это надо? – интересуется Ал, облизывая краешек папиросной бумажки, а затем, запечатав самокрутку, сует ее за ухо. – Хочешь добавить слова «восхитительно гибкая» к своим рекламным листовкам?

      – Каким еще листовкам?

      – А тем самым, которые ты подбрасываешь в столичные телефонные будки.

      – Ха-ха, очень смешно. Слушайте, я серьезно: кто со мной пойдет записываться на медитацию или йогу?

      – Нет уж, – Ал мотает головой. – Я лично собралась не слезать с собственной задницы и бить баклуши все десять дней.

      – Дейзи?

      Но та занята бутылкой: свинтив крышечку, наливает в нее водку и выпивает залпом. Поморщившись, глядит на Линну.

      – Чего?

      – Я говорю, хочешь со мной на медитацию или йогу?

      – Пока не знаю, – пожимает плечами Дейзи. – А там много мужиков будет? Как насчет Айзека?

      Она бросает на меня косой взгляд. Буквально доля секунды,