Остров с кодовым замком. Сергей Зверев

и преставишься очень быстро.

      А оказаться в горящем или затопленном отсеке субмарины!.. Наверное, все-таки для того, чтобы ходить на ней и не испытывать при этом каких-то напрягов, надо родиться подводником. Так же как и спецназовцем. Тут свои напряги, собственные тараканы.

      Борис поднялся на вершину лесистой сопки, взобрался на старую сосну, уселся на широкой развилке и поднес к глазам бинокль. Отсюда весь остров был как на ладони.

      Понятное дело, всевозможные складки местности, тем более поросшие лесом, даже при посредстве бинокля рассмотреть было проблематично. Зато все открытые места просматривались как нельзя лучше. Гаврилин запоминал как отдельные детали рельефа Фишфанга, так и те или иные участки территории в целом. Он скользил взглядом по каменистым холмам, по деревьям, растущим на них – соснам, березам, осинам, смотрел на оба залива, образованные изгибами концов острова.

      Море у того изгиба, который был восточнее, где и обосновались спецназовцы, смотрелось как довольно глубокое. Вода в этом месте отливала темной синевой с зеленоватым оттенком. А вот у западного края острова залив был явно мелковат, со светлой водой и замечательным пляжем. Ярко-белая подкова песчаной косы искрилась кварцем под лучами утреннего солнца.

      Борис оглядел сосновый бор, подступающий к ней, и заметил две синие палатки туристического фасона. Подле одной из них хлопотал мужчина, разжигал костер. По всей видимости, он собирался готовить завтрак.

      Переведя бинокль на море, Гаврилин обнаружил, что к Фишфангу мчатся два моторных катера типа РИБ, с жестким дном и мягкими надувными бортами. В каждом из них находилось не менее чем по шесть-семь человек. Минут через пять катера причалили к берегу. Пассажиры спрыгнули на сушу и зашагали в сторону палаток.

      Человек, разжигавший костер, при появлении этих людей выпрямился и приветственно помахал им рукой. Из палаток выбрались еще трое молодых мужчин, которые подошли к костру.

      Здоровенный тип из числа прибывших, в бейсболке и натовском камуфляже, размашисто жестикулировал и что-то говорил. По ходу своего спича он указывал пальцем то в одну, то в другую сторону. По всей видимости, этот субъект здесь был главным и давал людям задание на предстоящий день.

      Наблюдая за ним, Борис мысленно пожалел о том, что сейчас рядом с ним нет Захара, который мог бы «перевести» сказанное иноземцем. Впрочем, он и сам был неплохим психологом и лингвистом. По артикуляции, мимике, жестикуляции капитан смог уловить общий смысл его выступления.

      Насколько можно было понять, тот критиковал своих слушателей за неважно выполненную ими работу. Человек в камуфляже убеждал их в необходимости рыть что-то на глубину до семи футов. Это явствовало из характерной жестикуляции. Его руки как бы гребли что-то сыпучее. Потом он широко, наискось, раскинул их.

      Его аудитория по-разному реагировала на эти филиппики и призывы. Кто-то сокрушенно разводил руками, как бы взывая к пониманию. Мол, выше головы-то нам не прыгнуть. Кто-то флегматично