Семейный кодекс Санта Барбары. Марина Серова

Бывает, что в этих рассказах всплывает важная для расследования деталь.

      Мы обменялись визитками, и она ушла. Я приняла душ, позавтракала. Потом решила позвонить своему другу подполковнику Кирьянову, чтобы узнать, в каком отделении можно найти следователя со столь экзотическими фамилией, именем и отчеством.

      – Кирьянов слушает.

      – Киря, привет.

      – Привет, Танюха, привет.

      – Слушай, Киря, имя Недорослева Венедикта Аристарховича тебе о чем-нибудь говорит?

      – О-ох, – застонал Киря, как от зубной боли.

      – Он работает у тебя в отделе? – догадалась я.

      – К несчастью, да.

      – Тогда мы идем к вам. – Я повторила навязший в зубах рекламный слоган. – То есть я иду. То есть не иду, а еду.

      Очень быстро я надела джинсы, футболку, волосы скрутила жгутом и уложила на макушке. Выскочила из подъезда и направилась к своей «девятке». Минут через пятнадцать я уже входила в кабинет Кирьянова. И сразу увидела Недорослева. Точнее сказать, я сразу поняла, что это он. Не то чтобы это была такая трудная задача: в кабинете находились только двое, и один из них – хорошо знакомый мне Киря. А внешность другого была под стать его фамилии, имени и отчеству. За столом напротив двери сидел молодой человек с очень юным лицом. Честное слово, если бы я встретила его на улице, приняла бы за старшеклассника. Юноша был в наушниках, в левом ухе блестела серьга. Портрет довершали массивный перстень на среднем пальце левой руки и квадратный кулон, видневшийся в вырезе пестрой рубашки. Недорослев сосредоточенно смотрел на монитор, его пальцы порхали по клавишам, а ноги отбивали такт мелодии, которую он, надо полагать, слушал.

      – Добрый день, – поздоровалась я.

      Киря кивнул мне, зато Недорослев, увидев меня и оторвавшись от ноутбука, прямо-таки гаркнул:

      – Здравствуйте!

      Я поморщилась – децибелы зашкаливали – и поманила пальцем Кирьянова. В коридоре я сказала:

      – Сочувствую тебе, Киря.

      – Сочувствием горю не поможешь, – ответил он грустно.

      – Я могу не только сочувствовать, а еще и преступления раскрывать, и ты об этом знаешь. Скажи, ведь дело Сосновского ведет этот бравый следователь, версия Митрофанушки 2:0?

      – Ты, как всегда, права, подруга, – вздохнул Киря.

      – Слушай, мне надо ознакомиться с делом.

      – Не вопрос.

      У Кири заметно улучшилось настроение. Мой друг понял, что появился шанс повысить процент раскрываемости. Мы вернулись в кабинет.

      – Венедикт Аристархович, это Татьяна Александровна, частный детектив. Она подключена к расследованию дела Сосновского. Ознакомьте Татьяну Александровну с деталями. А я сейчас вас покидаю. – Киря закрыл за собой дверь.

      – Аристарх Венедиктович, – начала я.

      – Наоборот, Татьянсанна, наоборот, – расплылся он в улыбке. – Аристарх Венедиктович – это мой отец, а я Венедикт Аристархович, как и мой дед.

      Так это у них семейное.

      – Извините,