Ведьмак. Василий Сахаров

Все-таки она член ВЦС и аристократка, которая имеет собственную дружину, управленческий аппарат, секретариат и личных порученцев. Так что влияние на решения правительства и положение дел на фронтах она могла оказывать. Пусть и незначительное.

      Наконец появился майор Тенгиев. О его приезде сообщила Фомина, которая со мной практически не общалась, и она сказала, что я должен быть готов к встрече. Ну это понятно. Раз Тенгиев попросил великую княгиню приютить меня и придержать, это не просто так. Ему от меня что-то нужно. Возможно, хочет поблагодарить и пообещает протекцию. Или же предложит место в охране великой княгини и даст под командование десяток солдат. Так что я был к этому готов и отказываться не собирался. Только бы отпуск дал, чтобы я добрался до столицы или, на худой конец, до Белограда и нашел агентов Викентьева. Однако майор меня удивил.

      Тенгиев сам пришел в гости, и произошло это уже ночью, через девять часов после его приезда во дворец. Лицо в царапинах. Голова перевязана. Левая рука в гипсе. А в правой – бутылка крепкого виноградного вина. Он вошел в комнату, и я поднялся.

      – Здравствуй, поручик, – устало сказал Тенгиев.

      – Здравия желаю, господин майор.

      Он поморщился:

      – Вне службы можешь обращаться ко мне по имени-отчеству. Ты его, наверное, уже знаешь.

      – Крут Велизарович?

      – Верно.

      Майор присел, протянул мне бутылку и велел ее открыть. Дело нехитрое: ножом срезал сургуч и вынул пробку, достал два бокала и разлил в них тридцатиградусную жидкость, а затем разместился в кресле.

      – Выпьем за победу, – предложил майор, поднимая бокал.

      Я последовал его примеру и кивнул.

      Выпили без закуски. Огненная жидкость прокатилась по пищеводу, и мы немного помолчали. Майор был хмур и невесел, начинать разговор не торопился, и я его спросил:

      – Крут Велизарович, кто еще выжил?

      – Дементьев и Сойкин.

      – Я слышал, что они в госпитале.

      – Да. У есаула колено разбито, а сержанту осколок в левое плечо попал.

      – А как вы из ловушки выбрались?

      – Заметили, что вы с Фоминой уходите, и за вами побежали. Нас сначала семь человек было. Но трое погибли при отходе, и еще один – в лесу. А нас уже в самом конце зацепило, когда линию фронта переходили. Свои накрыли, из минометов и пулеметов. Мы знаки подавали и кричали, что словенцы идут. Да только на новобранцев напоролись, а они перепугались.

      – Дементьев мне ничего не передавал?

      – Он сказал, что помнит твои слова, и при встрече намерен продолжить беседу.

      – Понятно… – протянул я.

      Майор снова наполнил бокалы и предложил:

      – За удачу?

      – Принимается.

      Опять мы выпили и Тенгиев перешел к тому, ради чего меня навестил:

      – Поручик, я запомнил, как ты бился и ромейских спецназовцев валил. Любо-дорого посмотреть, действовал грамотно. Поэтому,