Предмет вожделения № 1. Анна и Сергей Литвиновы

Таня потом очень часто специально приезжала на эту лавочку. И просила, чтобы на экзамене ей попался счастливый билет, а Саня из параллельного класса обратил бы на нее внимание…

      Когда Таня выросла, она заявила отчиму:

      – А ведь ты наврал мне – насчет Маргаритиной лавочки! Вовсе она и не там стояла, где ты показывал, а совсем в другом месте. Я в дневниках жены Булгакова прочитала…

      Но Валера серьезно ответил:

      – Желания у тебя исполнялись? Исполнялись. Значит, лавочка та самая.

      И Таня больше не спорила.

      Такая уж у него харизма, что ему хотелось верить всегда. Даже если Валера ошибался или просто выдумывал…

      «Я все для тебя сделаю! – пробормотала Таня. – Я помогу – что бы с тобой ни случилось!»

      Она включила «моргалку» и начала искать место для парковки.

* * *

      Труп уже увезли.

      Молодой следователь бесцельно (как могло показаться со стороны) ходил по комнате.

      «Классика… – думал он. – Словно иллюстрация к учебнику… Ограбление, совершенное группой лиц по предварительному сговору… Не запланированное заранее убийство хозяина, оказавшегося случайным свидетелем преступления… Вряд ли грабители работали по наводке. Да и на что тут наводить? Лакированная «стенка» из семидесятых годов, «горка» с хрусталем, ковры… Устаревший застойный уют… «Улов» – стандартный. Телевизор, магнитофон, недорогие золотые побрякушки. Деньги? Хозяйка утверждает, что в квартире не было денег. Только триста рублей в ящике стола».

      – Мы там на ра-асходы деньги держали, – всхлипывает женщина.

      – Пожалуйста, успокойтесь, – с усталым сочувствием попросил он ее. – Постарайтесь вспомнить: может, в квартире хранились еще какие-то сбережения?

      – Под матрасом… под матрасом его заначка лежала. Тысяча ру-ублей. Он хотел у-удочку купить. – Хозяйка закрывает лицо руками.

      Слезы, валерьянка, ледяная вода…

      Несчастную женщину уводят в кухню.

      – Похоже, без наводки работали, – бурчит один из оперов.

      – Да… видать, случайные посетители, – соглашается второй.

      – Наркоши, – добавляет первый.

      – Алконавты.

      – Надо отработать жилой сектор.

      Щербатый паркет в пятнах крови.

      Обычное, рядовое дело. Жизнь, пошлая и жестокая жизнь. В ней убивают за телевизор и пару золотых колец. На кухне плачет вдова…

      – Успокойте хозяйку, – поморщился следователь. – Хорошо бы ее допросить. Пусть скажет, где паспорта на аппаратуру лежат. И опись драгоценностей составит.

* * *

      Он перехватил Татьяну на подходе к «лавочке Маргариты«. Вынырнул откуда-то сзади, из толпы ошалелых интуристов. Взял под локоток так аккуратно, что Таня даже не вздрогнула.

      – Привет, толстячок! – заулыбалась она.

      Мама, Юлия Николаевна, неоднократно повторяла, что интеллигентный человек не должен употреблять подобные выражения. Особенно – в адрес собственного отчима. Но Валерочка на ее грубоватые прозвища не обижался.

      «Он